– Я думаю, нам лучше уединиться. Поищем пустую комнату.
Боуден все с тем же мрачным выражением лица кивнул, и они стали пробираться сквозь веселую толпу гостей. Кеннет лихорадочно подыскивал доводы в свое оправдание, но как назло не находил ничего подходящего, что могло бы удовлетворить разгневанного джентльмена.
Контрданс закончился, и Ребекка, поблагодарив партнера, принялась искать Кеннета, с которым она должна была танцевать следующий танец. К своему удивлению, она увидела его выходящим из зала в сопровождении джентльмена, чья внешность показалась ей до боли знакомой. Обмахиваясь веером, который подарил ей Кеннет, Ребекка поспешила вслед за мужчинами. Этот веер с рыжим котенком был ей дороже, чем кольцо из фамильных драгоценностей Уилдингов: кольцо ей придется возвратить, а веер останется с ней навсегда.
Ребекке удалось выбраться из зала как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как мужчины скрылись за дверью в конце коридора. Влекомая любопытством, она последовала за ними. Она тихонько открыла дверь и вошла в комнату, которая оказалась библиотекой. Узкое продолговатое помещение было разделено на две части сводчатрй аркой. Та часть комнаты, где она находилась, оставалась в тени, другая же была освещена светом лампы и огнем, пылающим в камине. Оттуда доносились мужские голоса.
Ребекка в нерешительности остановилась. Возможно, Кеннета привели сюда дела, и он договаривается о продаже своих картин. Ее вмешательство будет явно неуместным. Она постарается уйти незамеченной и подождет его в зале.
Ребекка взялась за ручку двери, но в это время раздался резкий, неприятный голос.
– Будьте вы прокляты, Кимболл! Я нанял вас, чтобы раскрыть преступление, совершенное Энтони, а не для того, чтобы вы женились на его дочери. Вам захотелось, запустить руки в ее состояние?
Ребекка застыла на месте. Этого не может быть. Скорее всего, она чего-то не поняла. Прислушиваясь, она сделала шаг вперед.
– Наша помолвка – дело случая и не имеет никакого отношения к истории сэра Энтони. – Это был голос Кеннета.
Да, помолвка была лишь прикрытием, но они стали любовниками. Как Кеннет может такое говорить о ней? Ребекка крадучись подошла ближе и, спрятавшись за арку, стала прислушиваться, стараясь не пропустить ни одного слова.
– Тогда вы ведете двойную игру, – язвительным тоном возразил незнакомец. – Вернувшись в Лондон, я узнал от жены, что вы помолвлены с моей племянницей. Я стал наводить справки. Не надо обладать большим умом, чтобы догадаться, что вы вступили в сговор с Лавинией Клэкстон и умышленно подстроили сцену, губительную для бедняжки. Как-никак она наследница немалого состояния Элен. Как я не догадался, что перезревшая наследница станет для вас лакомым кусочком!
– Лорд Боуден, прошу вас не оскорблять леди Клэкстон и мисс Ситон. Я вам этого не позволю. Кроме того, у вас склонность видеть заговор там, где его нет. Еще раз повторяю, что мои отношения с мисс Ситон никак не отражаются на расследовании.
Боуден? Неужели Кеннет как-то связан с братом отца? И почему дядюшка после стольких лет отчужденности вдруг решил заняться каким-то расследованием? Он, наверное, просто выжил из ума.
Кеннет – орудие в руках этого полусумасшедшего. Неужели такое возможно? Потрясенная до глубины души, Ребекка прижалась разгоряченной щекой к холодной стене.
– Ну и каковы же ваши успехи в расследовании дела, если у вас в голове одни только ухаживания?
– Результат пока не оправдал вашего ожидания. Я пришлю вам доклад, но уже сейчас могу сказать, что все, с кем я говорил, не видят никакого преступления в этом загадочном деле. Возможно, мне удастся выяснить больше, когда мы все переедем в Озерный край, но пока я ничего не могу вам обещать.
– Доказательства должны быть, Кимболл! – вскричал Боуден. – И вы обязаны найти их.
Послышались легкие шаги, явно не принадлежащие Кеннету. Дверь распахнулась и с шумом закрылась. Ребекка закрыла глаза, пытаясь понять, какое расследование Кеннет мог проводить в их доме. Совершенно немыслимо предполагать, что ее отец – преступник. Он известный художник, богатый человек, а не какой-нибудь вор или разбойник. Неудивительно, что Кеннет не нашел следов его преступной деятельности.
Но это не умаляет вины Кеннета. Он втерся к ним в доверие обманным путем. Теперь понятно, почему он не захотел назвать друга, который якобы подсказал ему, что отцу нужен секретарь. А отец был настолько доверчив, что не удосужился выяснить личность человека, явившегося с улицы, доверил ему все свои дела и отдал в руки незнакомца бразды правления домашним хозяйством.
Ребекка внезапно вспомнила свое первое впечатление о Кеннете. Грубый, невоспитанный – настоящий пират. Неудивительно, что он не похож на секретаря. Он просто шпион. Сколько раз он задавал ей наводящие вопросы, и она всегда на них отвечала. При одной мысли, что он использовал ее, собирая сведения против отца, Ребекке стало дурно.
Схватившись рукой за сердце, чтобы унять невыносимую боль, Ребекка прижалась к стене.
Отчаянную боль сменила неистовая ярость, и Ребекка вышла из своего укрытия. Кеннет стоял у камина, глядя на догорающие угли. Ее корсар. Такой сильный и желанный. А она-то считала его героем.
Она просто глупее всех простушек, вместе взятых!