Ребекке было неприятно слушать хладнокровные рассуждения Кеннета.
– Вы пытаетесь найти логику там, где ее вообще нет, – сказала она. – Нет никаких свидетельств убийства, поэтому можно говорить только о несчастном случае или самоубийстве.
– Свидетельств предостаточно. Например, следы борьбы на поляне перед обрывом. Это полностью исключает самоубийство, а отсутствие звена с сердцем отрицает предположение о несчастном случае.
– А что, если это звено износилось и сломалось? – предположила Ребекка.
– Нижнее звено, прикрытое двумя другими звеньями, сломается в самую последнюю очередь. – Кеннет повертел в руках оставшиеся звенья. – И потом, это кольцо без сердца теряет всякое значение.
Кеннет был прав, но Ребекка все еще не хотела этого признавать.
– Кому понадобилось убивать мою мать? Все любили ее.
– Значит, не все. Я много думал над этим. Возможно, ваша мать решила порвать с Хэмптоном, и он пришел в ярость.
– Дядя Джордж не мог этого сделать, – возразила Ребекка. – Мне кажется, мама любила его за добрый и мягкий нрав. Он никогда бы не совершил убийство из-за несчастной любви.
– Мне кажется, леди Ситон пробуждала в мужчинах сильные чувства. Прошло тридцать лет, как она покинула Боудена, а он до сих пор не может забыть ее. И готов пожертвовать состоянием, чтобы только выяснить причину ее гибели. Мой предшественник Морли был влюблен в вашу мать, несмотря на то что годился ей в сыновья, и я его хорошо понимаю, а ведь мне приходится судить о ней только по портрету, висящему в кабинете вашего отца. Одному Богу известно, что чувствовал мужчина, любовь которого она отвергла.
Ребекка потерла виски, чувствуя, что на нее накатывает приступ головной боли.
– Мне иногда казалось, что именно она явилась причиной одиночества лорда Фрейзера. Мистер Тернер, сэр Томас Лоуренс да и многие другие художники часто говорили, что они никогда не женится, пока не найдут такую же красавицу, как Элен. Я могу назвать еще с дюжину мужчин, которые были влюблены в нее, но не могу себе представить, чтобы кто-нибудь из них оказался способен на убийство.
Кеннет пожал плечами.
– Мне как армейскому офицеру часто приходилось судить своих солдат, и я знаю, что многие преступления совершаются или из-за любви, или в корыстных целях. В случае с вашей матерью я склонен видеть, скорее, любовь, так как единственным человеком, который желал бы ей смерти в корыстных целях, являетесь вы, как наследница ее состояния.
– Неужели вы думаете, что я могла убить свою мать! – закричала Ребекка, потрясенная до глубины души.
– Разумеется, нет, – сухо ответил Кеннет. – Теперь вам понятно, почему я говорю о любви, а не о корысти? Хотя не исключена возможность, что в основе преступления лежат обе эти причины: например, какая-нибудь из любовниц вашего отца захотела устранить соперницу, чтобы полностью завладеть сэром Энтони. Вы не помните, с кем у него была тогда связь?
Ребекка покачала головой.
– Я никогда не интересовалась такими вещами. Хотя, как мне кажется, его любовницами всегда были его же натурщицы. Я также сильно подозреваю, что скорее они соблазняли его, чем наоборот.
– Он увлекался их красотой, а они влюблялись в него за то, что он видит их неземными красавицами, – задумчиво заметил Кеннет. – Между художником и натурой существует интересная взаимосвязь, вам так не кажется?
При других обстоятельствах Ребекка с удовольствием пустилась бы в рассуждения на эту тему, но сейчас она только сухо заметила:
– Не знаю, какую философскую подоплеку вы сюда вкладываете, но если вам так хочется узнать, что за любовница была в то время у отца, вам лучше полистать его дневник и посмотреть, какие клиентки заказывали ему тогда свои портреты.
– Тот дневник остался в Рэйвенсбеке. Ваш отец в спешке забыл о нем. – Кеннет задумался. – А не знает ли Лавиния, с кем у него была связь тогда?
– Можете спросить ее. Лично у меня не возникает такого желания. – Ребекка какое-то мгновение поколебалась, затем добавила: – Несмотря на репутацию распутной женщины, Лавиния в то время не спала с моим отцом. Как-то раз она сказала мне, что считает ниже своего достоинства спать с женатыми мужчинами.
– Интересная женщина эта Лавиния.
– Но она не убийца, – поспешила сказать Ребекка, заметив странное выражение на лице Кеннета. – У вас навязчивая идея подозревать всех в убийстве. Почему бы вам не оставить мою мать в покое?
– Ей сейчас покойно, – как можно мягче сказал Кеннет, – но вот ее убийца гуляет на свободе. Неужели вы с этим смиритесь?
Ребекка тяжело вздохнула.
– Конечно же, я хочу, чтобы справедливость восторжествовала, если она на самом деле была убита, во что я слабо верю.
– Именно во имя справедливости я и принял предложение Боудена. Не отрицаю, что я таким путем хотел спасти себя от банкротства, но мне казалось, будет справедливым, если убийцу найдут и заставят понести заслуженное наказание.
– Кажется, вы не слишком преуспели в этом деле, – заметила Ребекка, пряча глаза от Кеннета.