Как будто Рашед-тайфа знал, что спокойствие для меня — те же доспехи, и намеревался пробить в моей броне изрядную дыру.
В мешочке, помимо весьма неплохой суммы серебром, оказалась маленькая шкатулочка из красного дерева. Внутри на бархатной подушечке лежали тяжелые золотые серьги с фиолетовыми капельками аметистов, темными, как небо над ночной пустыней.
— Конечно, — мрачно пообещала я Лин и заспешила в покои к Руа-тайфе.
Успела как раз к завтраку, чтобы лишний раз убедиться, что для госпожи повара стараются, как ни для кого другого, и она привыкла воспринимать это как должное — во всяком случае, соблазнительно благоухающий сладкими медовыми лепешками и холодным мятным чаем дастархан ее не слишком-то и занимал. Вместо того, чтобы воздать должное стараниям слуг, Руа-тайфа повелительно указала мне на ковер возле окна и со странно знакомой рассеянностью во взгляде заметила:
— Весь гарем знает, что мой брат решил преподнести тебе в подарок, — она дождалась, пока я усядусь поудобнее, и сообщила: — Если не станешь носить серьги, во дворце начнут судачить, что ты не ценишь и не любишь своего господина. Легенду это не порушит, но Рашеда-тайфу не порадует. Драгоценные камни для украшений мой брат ограняет сам.
«И ему не лень?» — едва не ляпнула я, но вовремя прикусила язык. То, что я без страха и сомнений сказала бы самому тайфе, его сестре отчего-то озвучивать не тянуло.
А новая деталь идеально вписалась в мозаику происходящего, но ясности не привнесла. Только заставила насторожиться еще больше.
— Удивительное мастерство, — без должного восторга отметила я и не удержалась: — Целительные снадобья он тоже варит сам?
— Целительные снадобья? — удивленно переспросила Руа-тайфа.
Пришлось все-таки повторить рассказ о Тахире-аге и ошейнике, чтобы подвести к событиям вчерашнего вечера. Услышав об условии непременно зажмуриться, Руа-тайфа глубоко вздохнула и сама прикрыла глаза — с таким обреченным видом, какой бывает разве что у старших сестер, чьи братья с завидной регулярностью делают неповторимые, неописуемые, прямо-таки феерические глупости.
— Нет, об этом я тебе рассказывать не стану, — с лисьей хитринкой во взгляде заявила она, успокоившись. — Если мой брат пожелал, чтобы состав остался в секрете, так тому и быть. Не мне оспаривать решения тайфы.
«А я бы оспорила», — тоскливо подумала я, но так ничего и не сказала вслух.
Глава 6.1. Сходство
Женщина без стыдливости — что пища без соли.
— арабская пословица
Незапланированный день отдыха мелькнул на горизонте и растворился в туманной дымке. Едва Руа-тайфа заскучала в моей компании, как я уже мчалась со всех ног на первый этаж, чтобы успеть на очередной урок по безнадежно отстающим от реальности правилам поведения для дикарок в гареме; дикарки-саклаби перебрасывались многозначительными взглядами, спешно пряча глаза, когда Абдулахад-ага отвлекался от книги, и старательно подавляли смешки. Более благовоспитанные суранийки делали быстрые пометки в своих свитках, но, кажется, отчаянно скучали: они-то эти правила поведения впитывали с молоком матери, и гаремный смотритель едва ли мог сообщить им много нового.
А рабыни-саклаби еще и не все говорили на тиквенди, отчего урок для них, наверное, вовсе играл самыми неожиданными красками. Я то и дело отвлекалась на их стекленеющие от скуки взгляды и пропускала целые куски лекции. Приходилось тайком подглядывать в свитки суранийских соучениц и переписывать себе; в конце-то концов, должна же где-то проходить граница минимальных знаний, после которой Рашед-тайфа перестанет ставить меня в тупик своим вольным отношением к правилам поведения?!
Не добавляла особого учебного энтузиазма и мысль о том, что уж с наложницами-то тайфа мог позволить себе какое угодно поведение. Едва ли обитательницы гарема были способны серьезно пошатнуть его положение — к тому же, насколько я успела понять по гневному шипению со второго этажа, настоящие наложницы обожали своего господина и хозяина с неподдельным пылом и страстью. Внезапное появление необразованной выскочки, которую тайфа вызывал в свои покои уже третий вечер подряд, их совершенно не радовало.
В общем-то, я была с ними солидарна, но исправить отношения это не помогало. Как и труднообъяснимое дружелюбие Руа-тайфы, которая во время предыдущей беседы даже не пыталась скрывать, насколько разочарована новым приобретением брата.