— За тобой ведь никто не следил и не преследовал?
— Никто. Дядя обо мне очень волнуется, и даже договорился с охранной компанией.
— Охранной компанией волшебников?
— Да… в действительности это семейное дело Морисаки-куна.
Миюки тонко изменилась в лице. И, можно сказать, вполне понятно почему. Семья Морисаки владела охранной компанией, которую уважали как обычные люди, так и волшебники. Миюки тоже об этом знала, и её первое впечатление было не очень хорошим.
— Ну, всё организовал дядя, так что, думаю, всё нормально.
— Верно… Выбор отца Шизуку не может быть плохим.
Между ними повеяло несколько скучной атмосферой. Но её стер тревожный вопрос Хоноки:
— Миюки… как долго я должна оставаться у Шизуку?
Чистая неожиданность заставила Миюки несколько раз моргнуть.
— Семья Шизуку что-то сказала? — машинально спросила она.
— Я не имела в виду ничего такого! Просто дядя, тётя, и люди, работающие на семью Шизуку, слишком добры ко мне!
Хонока смутилась.
— Прости. Я не имела это в виду.
— Н-нет, Миюки! Это ты меня прости. Я просто погорячилась!
Последующие слова «это моя вина» Миюки не сказала из-за сердитого взгляда Хоноки.
— Умм, я просто хотела спросить, как долго меня должны сопровождать телохранители…
Тревога Хоноки была естественной. Она не была потомком волшебников из лаборатории, и её не растили для битвы.
Миюки поняла, что её нормы Хоноки ошибочны.
— Наверное, это долговато, но, думаю, до конца Конкурса диссертаций.
Видно, Хонока не ожидала прямого ответа. Она удивленно смотрела Миюки в лицо.
— Всё нормально. Ничего страшного не случится.
Миюки нежно улыбалась, такой улыбкой, которой успокаивают маленьких детей. Хонока покраснела и от стыда опустила голову.
Дома Мизуки и Микихико были неожиданно близко, хоть до прошлой субботы они об этом не подозревали. Дом Мизуки был на одну станцию от центра города Ацуги. А дом Микихико располагался в соседнем городе Исехара у подножия гор Таназава.
По расстоянию они были не так уж и близко, но в Кабинке из Ацуги в Исехару, из ближайшей станции к дому Мизуки к ближайшей станции к дому Микихико, можно было добраться за пять минут.
— Эм, Йошида-кун. Досюда достаточно. Правда.
— Нет, тогда это будет бесполезно.
В связи с подготовкой к Конкурсу диссертаций они вышли как раз перед закрытием школьных врат. Поскольку тема, выбранная Исори, требовала больше компьютерной графики, чем постройки устройств, художественный клуб, к которому принадлежала Мизуки, работал изо всех сил. Сама она хорошо рисовала старомодной акварелью, но в компьютерной графике, неотъемлемой части проекта, тоже была довольно искусна.
Потому она оставалась в школе как можно дольше. Ну, благодаря этому провожание Мизуки домой не помешало обязанностям Главы дисциплинарного комитета.
Наступил октябрь, а именно — десятое число. Осеннее равноденствие уже прошло, а значит, дни осени были на исходе. На небе начали появляться звезды. Сколько бы в деловой части города пешеходов ни было, и сколько бы автоматических такси из станции не ехало прямо к людям домой, нельзя сказать, что попрощаться с девушкой на станции считается провести её домой. Как Микихико и заявлял.
Мизуки не была недовольна тем, что Микихико может увидеть её дом. Однако она не знала, о чём беседовать в ожидании автоматического такси. Они могли поговорить не так уж и о многом, и уже исчерпали все возможные темы в Кабинке в субботу, а в понедельник поняли, что говорить не о чем.
Два человека наедине в тесной машине без возможности говорить. Для застенчивой Мизуки Кабинка была трудностью, или, скорее, испытанием.
Перед станцией, в ожидании прибытия такси, они тоже не говорили, но поскольку находились в общественном месте, тишина не была обременительной.
— Если подумать, ты любишь рисовать акварелью, Шибата-сан?
— Ух, да.
Несмотря на то, что Микихико не ждал, пока они сядут в автоматическое такси, чтобы начать разговор, он всё же приложил усилия, чтобы придумать тему для разговора. Впрочем, Мизуки не обвинила его в нечувствительности.
— Мне нравится тонкий окрас акварели… в компьютерной графике я могу выбирать цвет свободнее, но я одна из тех, кто любит рисовать кистью.
У Мизуки был такой характер, что она отвечала на вопросы в полном объеме.
— Однако, несмотря на это, ты хороша в компьютерной графике. Невероятно.
— Это пустяки, в акварели мне ещё предстоит пройти долгий путь.
Лицо скромной и застенчивой Мизуки сильно покраснело, будто она молча говорила: «не льсти мне». К сожалению, у Микихико не было опыта в таком восприятии.
— Но президент твоего клуба хвастался, что у тебя невероятный талант к рисованию, Шибата-сан. Если подумать, у тебя ведь хорошие оценки в магической геометрии?
— Д-да. Именно из-за неё на тестах я получаю высокие балы, — Мизуки шутливо улыбнулась.
— Ха-ха, я такой же. Благодаря магической истории и лингвистике я остаюсь на высоком месте. Однако, что бы я ни делал, у меня трудности с магической инженерией.
— Ты специализируешься на талисманах, Йошида-кун… кстати, ты не выбрал магическую геометрию, почему?
— Поскольку для моих техник полезнее магическая фармакология. По-правде, я хочу обучаться и геометрии.
— Так вот почему ты иногда заходил к Тсузуре-сэнсэю в кабинет?
— Нет, просто Сэнсэй меня вызывал…
Хотя казалось, что они ведут себя, словно опасности нет, они никогда о ней не забывали. Как бы Микихико ни наслаждался разговором с Мизуки, он не переставал следить за окружением.
Даже сейчас Микихико прочёсывал окрестности с помощью шикигами. Чтобы Мизуки об этом не догадалась, он не прекращал разговор. И вместе с шикигами он использовал заклинание слежения.
Заклинание не расширялось пространственно, оно реагировало на значимость. Все взгляды, которые сосредотачивались на Мизуки и испускали значимые магические волны, отражались в разум Микихико. Неважно, наполнены они были злобой или доброй волей, хотя похотливых взглядов было большинство. Она не выделялась на фоне Миюки и Эрики, но тоже была намного привлекательнее обычных девушек. К тому же, поскольку она уже была второгодкой, то стала взрослее, и начала привлекать внимание ещё больше.
На таком плотном фоне было трудно найти что-то стоящее, но фильтр, пропускающий в разум лишь магические волны, сильно помог Микихико, но всё равно это его раздражало. Под таким напряжением он нашёл свою цель, и ни Мизуки, ни следивший за ней волшебник об этом не заподозрили.
Фудзибаяси однажды назвала Микихико гением. Прежде чем встретить Тацую, он целый год провёл, считая себя неудачником. Но когда его встретил, впутался в душераздирающие события, переосмыслил себя и за последний год изменился. За два года он вырос настолько, что обычному практику понадобилось бы для этого десять лет.
Разговор между ними двумя подходил к концу. Перед глазами открылась дверь автоматического такси, которого они ждали. Микихико сначала позволил войти Мизуки, осмотрелся, и применил заклинание Джухо «возврат» — древнее заклинание возвращения шикигами тому, кто его отправил.