Предельный князь вскочил с кресла и вцепился в ворот кафтана Прохора. Голова закружилась, но он устоял на ногах. "Вы признаете Волка своим князем и прекратите раздоры! - кричал Чернек. - Вам всё понятно? Вам ясна моя воля?! Я волен приказывать и таков мой вам приказ!" Ярость предельного князя придала ему сил. Он легко тряс за шиворот молодого крепкого Прохора и оттолкнул Волка с Орлом, которые пытались его успокоить. Вот он, напор, который всегда ошеломлял его врагов и приводил к покорности подданных. Сыновьям придётся принять волю своего отца. Но почему так кружится голова и вдруг резко пошли на убыль силы из мышц? Чернек стал сползать на пол. Рубашка пропиталась чем-то тёплым и липким, кафтан Прохора и его руки были испачканы кровью.
-- Отец, успокойся! У тебя разошлись раны.
-- Что?
Чернек Озеров перестал кричать и наконец обратил на себя внимание. Знакомые ощущения. Боль разорванной плоти и обильно текущая из ран кровь. Смерть. Это пришла смерть, столько раз касавшаяся князя своими когтистыми лапами на поле сражения, теперь решила прибрать его в безопасной опочивальне. А он ещё думал, что его друг Лесьяр Строгов умер глупо! Судя по липкой красной луже, расплывшейся на полу, лекарь ему уже не поможет... "Клянитесь! - Чернек из последних сил сгрёб своих сыновей в охапку. - Я умираю. Клянитесь на моей крови, что будете верно служить старшему брату как служили мне. А ты, Волк, клянись быть честным господином своим братьям". "Но отец, давай не сей...", - попытался возразить Орёл. Но Прохор немедленно одёрнул брата. Тот больше не возражал. Братья поклялись выполнить волю своего отца. Спустя несколько минут, Чернек умер. Прибежавший лекарь ничем не смог ему помочь.
***
Ратники Старшей дружины, Железного войска и Поместной стражи застыли с копьями в руках в двух десятках шагов от погребальной ямы. Но на лицах бойцов не было привычного грозного выражения и готовности выполнить любое приказание. В глазах их скорее читалась растерянность. Многие испытывали искреннюю скорбь. Позади воинов толпились горожане. Ими владели те же чувства скорби, растерянности и неопределённости.
Есть привычный уклад жизни, который состоит из множества больших и малых вещей. И без них сложно представить себе завтрашний день. Когда умирает князь, правивший в твоих землях тридцать семь лет, невольно теряются даже самые крепкие и уверенные в себе люди. Что уж говорить о простонародье. Богатые и знатные, простые и бедные -- все как один сняли шапки. Их жёны закутались в траурные платья. Что же будет дальше с многострадальными землями Суломатья, лишившимися своего отца и кормильца?
Сыновья покойного предельного князя подошли к деревянному настилу с факелами в руках. После молитв, произнесённых мудрейшим Селиваном, они запалили костёр с трёх сторон. Пламя сначала нехотя перешло на щепки и ветви, потом разгорелось как следует. Вскоре заполыхали дрова и огонь, взбираясь выше, окутал тело предельного князя. Улада, вдова покойного, прикрыла рот ладонью и зарыдала в голос. Сделала шаг к костру, но сын, Прохор, остановил убитую горем мать.
Волк Озеров смотрел как плакала его мать на фоне погребального костра, в котором сгорало тело отца. Как вздрагивали её плечи, когда она пыталась успокоиться. Отец был одним из величайших князей их Дома. Человек, поставивший на колени державную власть, вернул в Рустовесские земли благую веру. Но победа в течение короткого времени принесла и другие плоды. Крестьяне, ремесленники и купцы разорялись, налоговые сборы неумолимо падали. Ратные и Малые Дома, понесшие огромные потери в войне, не могли отправить на службу необходимого числа воинов. Множество разбойных банд промышляло грабежами на реках и дорогах. Племенной союз приплавтов стал в открытую высказывать неповиновение. Излишнюю самостоятельность обрёл храм Юма и Живы. Ко всему этому добавились пограничные споры с Домом Булатовых. И всё это придётся решать ему, Волку. Хорошо хоть Орёл и Прохор смирили свою гордыню и по воле отца подчинились старшему брату. Каждому из них он дал поручение, которое те безропотно приняли и обещали исполнить. Уедут они завтра же. Осталось дождаться, когда в Старогулье подойдут верные Волку отряды. Дня четыре, не больше того.
Когда мудрейший Селиван отвёл вдову от костра и отвлёк её разговорами, Прохор с Орлом смогли переговорить. Огонь горел уже не так ярко, но жар давал очень сильный. Прогоревший настил с телом отца провалился в яму. Нужно подождать ещё немного и можно будет закидать могилу землёй.