— Ясно. Теперь по ежедневным проблемам: питание, проживание, лекарства, охрана, — я вздохнул. — Нужно с сегодняшнего дня лагерь оградить рвом и насыпью. Создадим хорошо охраняемую территорию, чтобы никто отсюда без спросу не убегал в поселок, и посторонние не проникали внутрь. Часть отряда пошлем в лес на заготовку жердей и бревен. Остальным выдаем лопаты, кирки.
— Вы хотите построить лагерь по подобию древних сиверйиских когорт, когда они продвигались в глубины Халь-Фаюма? — глаза майора заблестели. — Я читал в библиотеке офицерского училища о таких укреплениях в походных условиях. Полагаю, вы тоже знакомы с такими инженерными сооружениями…
— Не только знаком, но и применял на практике, — усмехнулся я, а картинки той жизни замелькали передо мной, услужливо предоставляя необходимую информацию. Да, в будущем майор Сиротин будет частенько заниматься обустройством таких лагерей, только с учетом современного ведения боевых действий. Почти вся южная провинция Сиверии будет пройдена его отрядом…
— А где, если не секрет?
— На Пакчете, — соврал я, уже зная, что комендант каторги никогда на острове не был.
— Отлично, — совсем взбодрился Мостан. — Тогда приступим? Что нужно от меня, господин Игнат?
— Как насчет питания? Хорошо ли снабжает Эскобето вас?
— Плохо, — покачал головой майор. — Денег почти не дает. То, что он выделил в самом начале нашего договора — заканчивается. Я не знаю, на какие первичные нужды их тратить. А нужно все! От теплых одеял до нормальной одежды! Они же все как оборванцы! Смотреть страшно!
— Через месяц мы оставим в лагере шесть десятков бойцов, которые выживут, — пообещал я. — Вот их и приоденем как нужно. А сейчас, господин майор, я хотел бы попросить вас встретиться с Эскобето и выбить продовольствие для лагеря. Начнем с питания. Голодное брюхо к учению глухо, знаете?
— Интересная сентенция, — хмыкнул Мостан, поднимаясь из-за стола. — Я сейчас же иду к командору. Кстати, покажу вам вашу комнату. Прошу в этот коридорчик. Со мной проживает женщина… Не жена, а кхм… Бывшая каторжанка. Она будет готовить для офицеров кушать. Так что столоваться будем здесь.
Майор показал мне небольшую каморку с грубовато сколоченным топчаном и застеленным соломенным матрацем. У меня мелькнула мысль переселиться к Хромому Заку, а точнее, под теплый бочок Элис. Там хотя бы мягкая и чистая постель, и женщина, готовая ублажать. Но во сколько все это благополучие выльется? Я и так уже на мели, а наш с Эскобето план и вовсе меня обезжирил. Откинув с сожалением великолепную идею, я с мысленным вздохом согласился на экономный вариант.
После небольшого осмотра и знакомства с Алианой — сожительницей майора, весьма энергичной и разбитной женщиной, не боявшейся жить среди опасного контингента — мы двинулись на плац, где по-прежнему оба моих друга гоняли употевших рекрутов.
Прекратив занятия, Мостан приказал построиться личному составу. Я покачал головой. Действительно, большая часть рекрутов была похожа на нищебродов. Рваные рубахи, куртки, штаны с заплатами; заляпанная грязью одежда, видать, не стиралась из опасения полностью развалиться. На ногах сплошное убожество. И как же я должен из такого ублюдочного воинства вылепить штурмовую бригаду? Да нас куры обсмеют, увидев подобное.
— Подравнялись, убогие! — рявкнул Ардио, часто подергивая плечом, что указывало на высокую степень раздражения. Он выхватил кортик и прошелся вдоль строя, чертя линию кончиком клинка. — Убрали свои пальцы за эту черту! Кто не способен, сразу скажите! Обрежу ровненько!
Рекруты заржали, несмотря на усталость, но выполнили приказ дона Ардио.
— Слушайте сюда, олухи! — рыкнул Мостан, заложив руки за спину, и шагнул вперед. — Вы здесь не для того, чтобы набивать брюхо и спать целыми днями! Командор Эскобето решил сделать из вас настоящих бойцов, поэтому с сегодняшнего дня мы меняем систему обучения!
По толпе пронесся ропот. Послышались выкрики, чтобы мы засунули себе в одно темное место эту систему обучения, потому как сначала нужно накормить людей нормальной едой, а не той жрачкой, от которой они скоро ноги протянут.
— Тихо, болваны! — Мостан выдержал паузу и рявкнул так, что птички с ярким оперением, сидевшие на щитах, вспорхнули в небо. — Вот этот человек становится моим заместителем, и именно он будет делать из вас мужиков! Хотите всю жизнь за собой каторжное прошлое тянуть? Пожалуйста! Вон там выход!