А где, интересно, Локус? Старый интриган и давний агент Стратегического Штаба Дарсии, водивший флотилию под видом дерзкого и удачливого фраймана, старался никогда не появляться на причале во время прибытия советника. Сидит, небось, в своей усадьбе и ждет гостей.
— Советник! — прихрамывая на увечную ногу, к нему выдвинулся Грызун, и с глумливой улыбочкой скинул потертую войлочную шляпу с длинными полями. — Добро пожаловать в обитель Вольного братства! Давненько вас не было! Почитай, с полгода!
— К чему эти напоминания? — недовольно бросил Торстаг, обходя фрайманов с их личными телохранителями. Он и этого не понимал. Что угрожает старым пердунам? Кому нужна их смерть? Сами скоро копыта откинут. Или на Керми намечается переворот? Хм, интересная версия. Надо ее обдумать, только мыслями с пиратами делиться не стоит. — А где хитрец Локус? Опять прячется в норе?
— За рабами присматривает, — ухмыльнулся Рыжий Хлоп, не собираясь пристраиваться к советнику. Он всегда чувствовал себя ущербным, когда напыщенный от собственной важности королевский посланник возвышался над ним подобно мрачной каменной башне.
— Опять что-то строите? — поинтересовался Торстаг, с силой вгоняя конец трости в землю. — Лучше бы замостили подходы к причалам. Так и будете жить в свинарнике?
— Кому это надо? — честно признался Ленивый Ворчун. — Общая касса не предусматривает подобных расходов. Пробовали растрясти командоров на благое дело, так нас послали в задницу кракена.
Фрайманы вместе со своими телохранителями весело заржали. Торстаг поморщился, не понимая причин веселья. Кажется, с Вольным братством ничего путного не выйдет. Что для Дарсии очень хорошо. Рано или поздно это отребье выбьют с архипелага. Пока же пираты нужны для королевства в качестве раздражающего фактора. Пусть сиверийцы постоянно чешутся от присутствия под своим боком вольных охотников морей. Впрочем, об этом Торстаг уже размышлял.
Пока он в окружении стариков-фрайманов шел по пирсу, наметанный глаз обнаружил значительные изменения. Вместо деревянных складов неподалеку от берега стояли четыре солидных каменных лабаза с узкими оконцами под самой крышей, забранными массивными решетками. Широкие ворота складских помещений были изготовлены из дерева и проклепаны железными полосами. Еще один лабаз возводился неподалеку. Возле него копались оборванные и изможденные люди под присмотром пиратов. Рабы — подумал Торстуг. — Сколько же здесь подданных королевства?
Советник не был черствым человеком, и судьба дарсийцев, попавших в лапы корсаров, его волновала так же, как собственная миссия. В прошлый свой приезд Торстаг пытался завести разговор о выкупе несчастных, но фрайманы не пошли на уступки, что было весьма странно. Советник никому никогда не говорил, что по просьбе своего хорошего знакомого из Скайдры пытается отыскать следы его внучки, пропавшей около десяти лет назад в море. Эррандо Толессо был уверен, что Тира — единственная наследница всех богатств Дома Толессо — осталась жива, и, по всей вероятности, находится здесь. Почему? Однажды сумасбродный старик Эррандо признался, что к нему заявлялись «гости» с предложением выкупа, но он отказал им, опасаясь обмана. Торстаг пообещал узнать о судьбе девочки, но дело пока не сдвинулось с места. Каждый раз, как только он появлялся на острове Старцев, задавал этот вопрос фрайманам. Все пожимали плечами, кроме Локуса. Чертов проныра что-то знал, но старательно увиливал от точного ответа, хотя лично дал обещание прошерстить все острова с помощью своих агентов и выяснить про взятую в полон девочку.
Обогнув строящийся лабаз, толпа устремилась по улице поселка куда-то вглубь острова, привлекая внимание жителей. Многим было любопытно, что за корвет появился в бухте, но лишь немногие осведомленные знали об истинных причинах такого оживления.
— Однако! — хмыкнул Торстаг, когда вместо дома Локуса провожатые свернули в небольшую рощу, и миновав ее, вышли к массивному строению. Свежесрубленный форт был окружен стенами из толстых бревен, а вокруг него тянулся широкий ров, заполненный хворостом. В форт вела единственная дорога и мостик, который можно было поднять в случае опасности. — Гляжу, вы начинаете овладевать искусством фортификации? Кто у вас тут такой умный?