Мать
Да, что скрывать: для женщины нет счастья, Коль об руку супруга опереться Ей в жизни не дано.
Геро
О, как ты можешь Произносить такое, не краснея? Как? Ты страшишься одного лишь взгляда Супруга, господина твоего; Молчишь иль робко шепчешь, хоть правами Равна ему и много превосходишь Его умом и добротою. Как же Могла ты эти вымолвить слова?
Отец (в глубине сцены) Старуха оживилась!
Мать
Горе, горе! Мое дитя украли у меня; Отравой себялюбья напоили Ей сердце, чтоб, забыв дочерний долг, Она была к страданьям материнским Глуха, бесчувственна!
Геро (отходя от нее)
Нет, он иной, Мой выбор: с легким сердцем, без тревог Дни проводить свои вблизи богини; Я безраздельно всю себя отдам Тому, что делом праведным считаю; Не по приказу, нет, по доброй воле! И счастьем этим я не поступлюсь! (С силой.)
Нет, никогда!
Раб
(стоит в глубине сцены на скамеечке и шарит в кустах оступившись) Ах!
Геро (оборачиваясь) Что там?
Мать
Ты не видишь? Они преследуют невинных горлиц, Вытряхивают из гнезда птенцов. Вот так же оторвать дитя людское От матери родной, забавы ради, Им ничего не стоит. Горе мне!
Геро Ты вся дрожишь…
Мать Свою судьбу я вижу.
Отец
(служителю, который кладет в корзинку гнездо с голубкой, сидящей на яйцах J Прочь унеси.
Геро
Остановись, отдай: Горюет мать.
(Отнимает у служителя корзинку; обращаясь к матери.) Гляди, цела голубка. Ну, что дрожишь ты, птаха?
(Гладит ее.)
Испугалась?
(Садится у подножия статуи на переднем плане, слева, держа корзинку в руках, и то поднимает ее вверх, словно побуждая голубку к полету, то внимательно разглядывает ее.)
Жрец
(служителю) Ты слышал мой приказ?
Служитель в свое оправдание указывает на Геро.
(Подойдя к Геро.)
Ужель тебе
Неведом наш обычай стародавний? Мать
(стоя на переднем плане, справа) Нет сил смотреть на зрелище такое!
Жрец
(обращаясь к матери) Поговорим с тобой! Зачем тревожишь Ты, слабодушная, нас в это утро? Чему дивишься? Ведь тебе известны Священные установленья наши. Селиться здесь запрещено пернатым. Под сенью рощи храмовой нельзя Ни голубю с голубкой ворковать, Ни вьющейся лозе сплетаться с вязом! Все существа, что парами живут, Не смеют пребывать в соседстве с храмом. Здесь властвует безбрачия закон, Предписанный и этой юной деве.
Геро (гладя голубку) Ты слышишь, птаха, спор идет о нас.
Жрец
Дрожишь? Страшишься жребия такого
Для дочери? Возьми ее домой!
Что нужды и в тебе и в ней богине,
Над многими народами царящей,
Над странами обширными, где каждый
Взывает, руки воздевая: «Матерь!
Ко мне, к моим родным будь благосклонна!»
Ни ты, ни дочь твоя ей не нужны.
Пускай удел юницы этой будет
Таким же горьким, жалким, как и твой.
Пускай она рабыней мужа станет
И в униженье жизнь свою влачит.
Быть человеком, быть самой собою,
Быть личностью она уже не сможет,
Покинув светлый и прекрасный путь, Отвергнув свой избраннический жребий. Так уводи ее, она свободна! Ведь ты ей мать. Иди ж за нею, Геро!
Геро
(вставая, голубке)
Теперь они ждут слов моих, пичуга.
(Отдает корзинку служителю.) Что ж, уноси. Но отпусти на волю Голубку бедную. Она привыкла К свободе, без нее пичуге — смерть. О дядя, не сердись на мать мою: Ведь о моем она радеет благе! Молчи, родная, он блюдет свой долг. С тобой уйти мне? Лучше оставайся Со мною ты, освободись от мук Семейной жизни; здесь не знают битв, И ран никто друг другу не наносит. Добра богиня наша, храм ее — Мой дом родной, всегда меня манящий. Здесь я самой себе принадлежу. Ты знаешь ли, какое это счастье? Тебе его изведать не пришлось, Так и меня лишить его ты хочешь? Не надо, милая… Пойдем, нас ждет Большое торжество. Сегодня я Вступлю во храм под радостные клики, А завтра, в тишине, все алтари Мы обойдем, свершая возлиянья. И так вот день за днем, до самой смерти. Пойдешь? Иль на руках тебя снести? Ведь я сильна! Смеется. Видишь, дядя? Она согласна.
(Вполголоса, матери.)
Ну, кивии хотя бы. Идем! Уж храм готовят к торжеству.
(На ходу, весело.) Вот поглядишь, какое одеянье
Богатое, какие украшенья Наденут на меня…
(Сделав два шага вперед, возвращается.)
Поторопись же! Обе уходят направо. Отец
Скорее, брат!
Жрец
Зачем? Вредна поспешность, Когда решение бесповоротно. Я и сейчас бы отпустил ее, Когда б в ней заподозрил слабость духа!
Отец
Подумай все ж!
Жрец
Я думаю о том, Сколь благотворно людям при. ну ж денье, — Оно кладет конец пустым мечтаньям. Плутал бы меж возможностями вечно Любой из нас, когда бы не предел, Являемый действительностью нам. Лишь слабый льстится на свободный выбор, А сильный зрит в необходимом долг И неизбежность истиной считает.