– Вот прямо-таки замените часы без всяких условий соблюдения правил эксплуатации? – спросил я с большой долей иронии.
– Да, вот именно так и заменим пришедшие в негодность часы без каких-либо претензий по правилам их эксплуатации, – просто сказал пожилой господин. – Носите на здоровье. Не забывайте заводить их по утрам и не бойтесь их поцарапать, так как вы не сможете снять их до самой вашей смерти.
Последнее слово как-то резануло по сознанию, но это господин Велесов сказал, по моему разумению только для того, чтобы подчеркнуть высокое качество своих часов.
– А если я в море захочу искупаться? – спросил я.
– Купайтесь на здоровье, – сказал генеральный менеджер.
– А в душе?
– И в душе и даже в парилке.
– А где-то на химическом производстве и в агрессивной среде?
– Хоть на атомном.
– И я не смогу их снять с руки?
– Не сможете.
– Ну, а потом? – спросил я.
– Когда потом? – не понял Велесов.
– Ну, после смерти, – уточнил я.
– Вряд ли вас это будет беспокоить, – улыбнулся хозяин часов. – На том свете часы не нужны. Счастливые часов не наблюдают.
– Ну, знаете ли, – возмутился я, – если есть часы, то за временем нужно наблюдать, чтобы успевать везде. И вообще, по часам должно узнавать, когда придет твой последний час.
– А это очень просто, – весело согласился господин Велесов, – вот смотрите, там внизу, счетчик секунд. Там много окошечек. Вот когда в каждом окошечке будет цифра «0», то тогда ваши часы сами и откроются. И чем больше у вас будет успехов, тем быстрее для вас пойдет время.
– То есть, – задал я вопрос, – я смогу вычислить время своей смерти? И для меня лично время пойдёт быстрее?
– Вряд ли это вам удастся вычислить время своей кончины, – засмеялся мужчина. – Время смерти никому не дано знать, просто за оставшееся вам нужно сделать столько много, как ни одному человеку, который живет от одного приема пищи до другого.
Какая-то зловещесть в этом разговоре была, но я, по сути, не терял ничего. Англичане же не впадают в истерику, когда покупают «роллс-ройс» и когда им говорят, что они обречены ездить на нем вечно.
Эх, как это говорят, семи смертям не бывать, а одной не миновать. Я махнул рукой и сказал:
– Подписываю контракт.
Поглядел на жену. Она только пожала плечами, но никакого несогласия не выразила.
Обмен часами был прост. Я снял свои часы на обыкновенном металлическом браслете и получил почти такие же часы и почти на таком же браслете. Белый металл, хромированная поверхность, головка подзавода часов, белый циферблат, желтые под золото стрелки, вместо цифр металлические полосочки под золото. И еще центральная секундная стрелка. Мои часы были почти такие же, но на новых написано «Fatum». У меня даже мелькнула мысль, а не сменял ли я шило на мыло.
– Что думаешь по этому поводу? – спросил я жену, когда мы возвращались домой.
– Даже не знаю, – честно призналась она. – Часы без излишеств, для делового человека, в стоимости мы не проиграли, а вот гарантия сомнительна. Но, если не будешь часами гвозди забивать, то они и будут идти у тебя не меньше времени, чем старые часы. В случае чего, заменим часы.
Я думал примерно о том же и в знак согласия кивнул головой, прижав руку жены к себе, как бы подтверждая, что мы с ней соучастники в этом эксперименте.
Глава 3
О лотерее и часах я довольно быстро забыл. Я и раньше часы почти не снимал с руки, так как они самоподзаводящиеся и, если активно не двигать рукой, то они останавливались. А эти каждое утро нужно заводить. Зато дисциплинирует человека, начиная день с завода пружины часов и раздумий о предстоящих делах.
Как я заметил, часы не «промокали». Ни в ванне, ни в душе. Но я никак не мог их снять. Защелка браслета не открывалась и не поддавалась инструментам. Даже царапин на ней не оставалось, когда я ковырял ее отверткой и корежил плоскогубцами.
– Бог с ними, – думал я, – идут себе и пускай идут. Сломаются, обещали заменить.
Конечно, можно было их и сломать, если бы они снимались с руки. Я попробовал стукнуть по стеклу молотком, но кроме боли в руке ничего не произошло. Даже стекло не треснуло.
О том, что выиграл «хитрые» часы, я тоже никому не говорил. Зачем пробуждать у окружающих низменные чувства. Большинство наших людей, да и не наших тоже, начинают чувствовать себя плохо, когда у ближнего твоего дела идут в гору.