По Конституции в стране должен быть премьер, но никто не сказал о том, что эту должность не может совмещать первое лицо во власти. Я так и написал в указе, что обязанности премьера принимаю на себя. И всё. Средства массовой информации опубликовали указ, а глава администрации разослал его во все регионы, военные округа и в посольства для строгого исполнения.
Премьер стал рваться ко мне, да кто же у нас никого допускает к первому лицу во власти. Не допускают таких.
На следующий день Совещание в Генштабе с участием командующих военными округами, а после обеда заседание Госсовета.
Генералам предложил высказаться. Двое сказали, что в стране произошел государственный переворот. Тут же именными указами, которые заранее были приготовлены, наградил их орденами За заслуги перед Отечеством высшей степени и отправил в отставку, сразу же назначив их преемников.
– Кто еще хочет получить орден на красной ленте на боку и на шее? – спросил я.
Желающих не оказалось.
Тут же зачитаны приказы о внесении изменений в состав командования Вооруженными Силами. Каждому командующему назначался гражданский заместитель, который был моими глазами и ушами. Считайте, что я назначил генералам комиссаров. Деваться некуда. Коррупция среди военных достигла таких пределов, что кроме как хирургическими методами эту болезнь не излечить.
Заседание Госсовета шло десять часов с короткими перерывами. Каждый губернатор получил три минуты на выступление по текущей ситуации. Через три минуты микрофон отключался автоматически, то есть никто не вмешивался в протокол и не затыкал рот. Если не знаешь, что является главным в текущем моменте, садись и помалкивай, не показывай дурь свою перед всей страной, благо и заседание в Генштабе и на Госсовете транслировались на весь мир без какой-либо цензуры.
В армии с воодушевление встретили изменения в командовании. Люди говорили, что пора очистить армию от скверны.
По сообщениям аналитиков, жизнь в стране замерла. Все сидят у телевизоров. Улицы опустели. Революция сверху.
В России все революции совершались сверху. Разин и Пугачев это не революции. Это бунты. Кстати, такой же бунт может начаться и сейчас, но он обязательно перейдет в революцию, как в один из возможных выходов из создавшейся ситуации.
Глава 16
Я все раньше недоумевал, почему американский президент не сидит где-то на рыбалке на горной речке и не целуется с усыпленным тигром. Не рекламирует проблемную продукцию американского автопрома на плохих дорогах. Нет времени. Он и президент, он и председатель правительства.
А у нас, если премьер пашет как раб на галерах, то первое лицо во власти может и отдохнуть с большим удовольствием, благо для этого создана целая сеть отдыха в самых неразвитых районах страны.
Если же первое лицо во власти пашет с утра до ночи, то и премьер не может позволить себе расслабиться. А если президент и премьер находятся в одном лице, то тут уж не до расслаблений. Страна ждать не будет.
Если есть желание, то можно сделать всё. Это если есть желание. Но, с другой стороны, не все так просто.
Вся страна так переплелась, что напоминает рыболовную сеть, опутавшую всю нашу жизнь. Потяни за одну клеточку и поползет все по швам. С той раковой опухолью, которая разъедает нас, можно бороться только всем обществом. Включить четвертую власть и не давать никому обижать ее. Это наши хунвейбины, которые могут открыть огонь по штабам.
Наполеон начал с обстрела батарей Тулона и стал императором Великой империи. Журналисты открывают огонь по штабам – то есть по коррупционерам всех рангов и народ сметает их. По-другому нельзя. Нужно только вовремя останавливать народ, потому что наша страна – это увеличенная модель Таджикистана. Не верите? Попробуйте, сравните, отбросив национальность людей. Один к одному.
Завтра буду давать команду на обстрел штабов. Тяжко, а что поделаешь? Революция есть революция и придут новые маршалы, министры, Эйнштейны с Резерфордами. Нужно пробудить народную стихию и пустить ее в нужное русло. Русский народ не реализовал себя и наполовину.
Трудно быть верховным лицом. Каждый шаг вверх отделяет тебя от близких людей. Нет друзей. Осталась одна семья и та находится в вакууме, потому что ей нельзя никоим образом компрометировать мою личность и нужно быть верной опорой. Вот все другие тоже семейно приватизировали страну.
– Папуля, – прервал мои размышления голос дочери, – ты посмотри сюда. До последнего нолика осталось всего десять часов.