— Чувак! Что это за запах? — она сузила глаза, обегая взглядом смятую простынь. — Нет, только не говори, что…
Застонав, Дин укрылся под одеяло с головой, не желая встречаться с разгневанной Харвел взглядом, но вынужден был всё же забыть об этом желании, когда та, начала громко возмущаться.
— Боже, это отвратительно! Я сижу в твоей сперме! Мог предупредить девушку, чертов эгоист! — закричала она.
Заставив Дина сесть, Харвел насильно сунула ему в руки чашку кофе.
— Ну что случилось? — спросила она сердито, когда он отхлебнул немного.
— Я не знаю… — Дин, нахмурившись, пожал плечами — он не мог подобрать слов, чтобы рассказать о том, что случилось. — Просто так вышло.
— Ууууу, секс с бывшим? Таких серьезных отношений у тебя еще не было
— Да, — честно ответил Винчестер. — Но после того, что случилось, он никогда не простит меня. Я вроде как… То есть, он не очень и хотел, чтобы мы… А я… Я просто не мог себя остановить.
— О, Господи! — Джо скрестила руки на груди, но оценив плачевное состояние друга, сочувственно добавила. — Мне очень жаль. Но я не думаю, что это худшее из того, что ты делал. Он ведь любит тебя.
Дин кивнул, опустив взгляд.
— Он был одет в платье.
— О, ну если это то, что ты любишь, — ухмыльнулась девушка, пытаясь поднять ему настроение.
— Спасибо, Джо.
— В любое время.
Впервые за несколько дней, он по-настоящему улыбнулся.
========== Глава 22 “Одна боль на двоих” ==========
Дин чувствовал себя весьма противоречиво: часть его естества хотела смеяться, а вторая — плакать, душа желала схватить Каса за плечи и что есть силы встряхнуть идиота, а тело жаждало просто подойти и поцеловать, чтобы стереть с его лица до боли печальное выражение.
Коллинз упорно не замечал Дина, пока тот не уселся рядом с ним на лужайке возле университета. Кастиэль всё же обернулся на звук, однако, не изъявив желания больше секунды пересекаться взглядами с Винчестером, молча уставился в пространство перед собой.
— Кас, прости меня, — наконец Дин решился заговорить. — Я не должен был…
— Я привык, к тому, что ты делаешь глупости. Постоянно.
Зевнув, Коллинз всё же перевел на него взгляд. Его глаза показались Дину тусклыми.
— Как так получилось, Кас? Как ты оказался в той подворотне в женском платье?
— Я думаю, это не твое дело, — лениво протянул он.
— Черт, Кастиэль, какого хрена? Серьезно! — засмеявшись, Коллинз вновь устремил свой взор на проплывающие в небе облака. — Это ненормально! Ты должен прекратить делать все это, Кас. Я знаю, ты не хочешь меня слушать, но если и дальше пойдешь по этому пути, то загубишь свою жизнь окончательно!
— Я в порядке, Дин, если ты вдруг не заметил, — Кас икнул, прижав ладони к лицу. От него пахло выпивкой. — Я отлично себя чувствую и не вижу никакой проблемы!
— Ты врешь, — отрезал Винчестер, с недоверием разглядывая своего собеседника.
— Только не надо этого дерьма, Дин! — вспылил Коллинз. — Ты ничего не знаешь, и это совершенно не твое дело. Странно, что тебе вообще не все равно. Надо же, ты заботишься обо мне, как никогда до этого!
— Ты знаешь, что это неправда!
— Да ты что? — парень нервно усмехнулся. — Особенно мне видна была твоя забота тогда, на стадионе, когда ты выставил меня куском…
— Это не ты, Кас! — в порыве эмоций Дин схватил парня за руку, но тот сразу отдернул её. — Остановись, пока не потерял все!
— Мне нечего терять.
Кастиэль поднялся на ноги и, гордо расправив плечи, слишком гордо для того, кто пал так низко, ушел прочь, оставив Дина наедине со своей тоской.
***
Очередной ужасно реалистичный сон заставил Дина вскочить с кровати. В голове мелькали отрывки былого сновидения. Ему всегда снилось одно и то же — прибой, волны, синие глаза, смех и темнота. На него вновь накатила истерика, и, в её порыве швырнув одеяло на пол, Винчестер громко, даже как-то сумасшедше, засмеялся, задыхаясь от нехватки воздуха.
Он с трудом дошел до Импалы, словно на автомате, в надежде, что хотя бы кожаные сидения, быстрая езда и любимая музыка помогут успокоиться. Повозившись с радио, Винчестер решил пока ехать в тишине. Странное дело, но ему на пути почти не встречались автомобили или люди… город был пуст. Боковым зрением Дин уловил какое-то движение слева от себя, однако, повернувшись, встретился лишь собственным отражением в окне.
Вид пустого пассажирского сиденья вовсе не способствовал душевному спокойствию молодого человека.
Он приехал на тот самый пляж. Гладкая поверхность моря сверкала в лучах молодой луны. Дин попытался найти звезды, но, взглянув на небо, увидел лишь несколько алых огоньков, пролетавших мимо самолетов… Покинув «Импалу», он слепо кинулся к морю, ощущая, как влажный песок стал мешать передвижению, а в ноздри ударил специфический морской запах. Обессилев то ли от горя, то ли от длительного бега, Винчестер опустился на колени, будто в молитве, и посмотрел вперед, не отрывая взгляда от открывшейся перед ним картины. Ему казалось, что он видит собственное сердце, бьющееся в агонии… печаль… ярость — все смешалось в его душе.
Почему Вселенная всё ещё продолжает существовать, если ему так плохо? Давление под кожей стремительно поднималось, и Дин просто не смог сдержать себя от крика. Он дрожал, дыхания не хватало, а все его сознание окунулось в пучину паники.
Чувствуя, что скоро совсем потеряет самообладание, Винчестер вскочил на ноги и ринулся обратно к машине. Рев мотора разрезал давящую на уши тишину. Дин прикрыл глаза, мечтая о том, как хорошо было бы — просто вырвать из его жизни все эти месяцы, чтобы не помнить, просто забыть, что был такой человек как Кастиэль Коллинз.
Винчестер потянулся к плееру и нажал на «плей». Машину заполнили мягкие аккорды гитары неуловимо сливавшиеся с басами. Винчестер закусил губу, не в силах выключить диск, но и не будучи готовым его слушать. Он совершенно забыл, что Кас ловко подсунул ему свои песни по дороге домой из Канзаса. Чертов певец…
Я могу подарить тебе мир уже на первом свидании,
но что для тебя мир, если в нем нет меня?
Дин закрыл глаза, представляя картину их с Касом танца, что так услужливо подкинуло сознание. Странное дело, за сколько времени, что они провели вместе, им так и не довелось потанцевать, ни разу — это огромное упущение. Сдавить кожу через одежду, приникнуть к шее, вдыхая родной запах, в единении музыки и голоса они были бы одним целым. Это было бы неземным блаженством.
Каждый аккорд этой песни отдавался болью в душе, Дин каждой клеточкой чувствовал, как в горле образовывается комок, отчего он вот-вот не сможет удержаться и снова заплачет как самая настоящая баба. Хорошо, что хоть никто не видит.
Я могу подарить тебе звезду с неба,
Но что она для тебя стоит, если рядом нет меня?
Дин поднес к губам сжатый кулак, пытаясь сдержать рвущийся наружу стон.
Я могу отвезти тебя в самое прекрасное место на Земле,
но останешься ли ты там, если рядом не будет меня?
Хотелось кричать, крушить и ломать. Разбить стекло и искупаться в собственной крови. Как он мог потерять этого человека? Жизнь дала ему Каса, верящего в него, любящего его, заботящегося о нем…
— «Я всегда выбираю тебя, Дин, — однажды сказал ему Кас, не отрываясь от книги в руках, будто это была самая очевидная вещь из всех. — Ты моя вера»
Я могу подарить тебе мир уже на первом свидании,
но его просто не существует без тебя,
Я могу подарить тебе звезду с неба,
но я вижу звезды только тогда, когда ты целуешь меня!
***
Несмотря на частые разлуки с Сэмом, родителями и друзьями, Дин только сейчас в полной мере осознал, что это такое — скучать по человеку. Боль, заполнившая каждую клеточку его тела, не походила ни на что из того, что он когда-либо чувствовал раньше. Она была опустошающей, разрывающей изнутри, в ней не было забытья…