Я сгораю,
Я души в тебе не чаю
Больше всего на свете мне хочется знать —
За что мне все это?
Я пылаю,
Медленно умираю,
Но что-то во мне изменилось.
Я больше не умею плакать.
Он сказал: «Эта песня о тебе», и Дин знал, кому она посвящается. Он не видел ничего вокруг, только Каса и его гитару. Только Кас имел смысл. Винчестер никогда не хотел никого и ничего больше, чем этого парня.
Я буду рвать на себе волосы,
Я буду кричать во весь голос!
Все это, не стоит моей любви,
Ты не стоишь моей любви.
Послышались первые аплодисменты, и Кас, улыбнувшись, выдохнул короткое: «Спасибо!». Джо все еще держала Дина за руку, когда тот, увидев, как Коллинз сходит со сцены, ринулся в толпу. Он слышал, как недовольные кричат ему вслед ругательства, но не останавливался и, уж тем более, не отвечал им.
Винчестер увидел, как Коллинз нырнул в объятия такого-же-как-все долговязого парня, и собственная ревность чуть не сожгла его изнутри дотла, прямо как в песне Кастиэля. Он должен чувствовать эти губы на своих, эти руки, обвивающими его запястья — иначе не жить.
Дин схватил его за плечи, разворачивая к себе.
— Кас, просто выслушай меня! — Коллинз нахмурился, но вырываться не стал. — Хватит всей этой фигни! Идем со мной! Мы можем всё исправить!
— Разве ты не слышал? Я уже говорил, что мы не можем ничего исправить! Все это бесполезно и с самого начала было глупостью. Я просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое! Чтобы ты ушел из моей жизни!
— Я не уйду, — потянув Каса к себе, ответил Дин.
— Винчестер, ты правда не понимаешь? — скривился Коллинз. — Ты трахал меня, а после позволил своим друзьям издеваться надо мной! Ты позволил им назвать меня педиком и НИЧЕГО не сказал в ответ. Ты знаешь, со мной уже случалось подобное в средней школе, и я пытался убить себя… А потом я встретил тебя… Я подумал, может, не зря я остался жив, может, теперь все будет иначе? Но я ошибся! Я влюбился в тебя, а ты вывернул мою душу наизнанку! Я ждал, ждал, когда ты придешь в себя, а ты просто трахнул мою сестру! А теперь ответь мне, что ты можешь исправить в этой куче дерьма?
— Кас… — почти рыдая, прошептал Винчестер.
— Ты говоришь, что переживаешь за меня, но где ты был, когда я нуждался в тебе?
И Дин вспомнил все те моменты последних месяцев, редкие случайные встречи с Касом, телефонные звонки… Глупое кружевное платье и антидепрессанты, разбросанные по полу, шепот в темноте и обнимающие его прохладные ладони…
— Я был рядом, а где был ты?
***
— Я не понимаю, Джо, — вздохнул Винчестер, на автомате переключая каналы.
— Не понимаешь чего? Почему он так зол? — Харвел устала говорить с ним о Касе — это было заметно по её голосу, но Дин и не думал обвинять девушку в безучастности, Джо была единственной, с кем он вообще обсуждал эту тему. — Думаю, потому, что ты переспал с его сестрой.
— Но это же было не в то же время, когда я спал с ним! Он не разговаривал со мной, а Анна горячая штучка, почему бы и нет…
— Прекрасная логика, — девушка осуждающе покачала головой. — Ты мог просто поговорить с ним.
— Я думал, мы договорились…
— О чем ты вообще? — закатив глаза, спросила Джо. — Он ждал от тебя извинений, а ты прыгнул в койку к его сестре…
— Джо! — у Винчестера лопнуло терпение, поднявшись на локтях, он посмотрел подруге в глаза. — Это не моя вина! Кас говорит, что я все испортил, а сам даже не пытается что-то исправить. Он все испортил, а не я!
— Кас все испортил? Кас хотел все, что ты мог бы ему дать. Он просто сидел и ждал от тебя признания, ты ведь никогда не говорил ему, что нуждаешься в нем, — в глазах Джо полыхали молнии. — Ты говорил, что хочешь его, но ваши отношения давно уже перешагнули черту: «только секс»! Скажи ему, Дин! Он влюблен в тебя, до сих пор! Он все еще ждет.
Джо скрестила руки на груди, по-видимому, считая миссию выполненной.
***
У Дина было только несколько человек, с которыми можно было поговорить по душам: Сэм, Джо, мама… НО обычно о Касе он разговаривал только с Харвел.
— Я слышала, у вас с Кастиэлем проблемы? — осторожно спросила мама.
— Сэм сказал тебе, — нахмурившись, ответил Винчестер — хорошо, что Мэри не видела его лица, соврать по телефону гораздо легче.
— Дин, так вы…?
— Мы расстались.
— О, милый…
— Я в порядке, мам, — Винчестер заставил себя улыбнуться. — Честно, ты же меня знаешь.
— Я знаю, что вы с Кастиэлем были очень близки…
— Ничего подобного… — запротестовал Дин, чувствуя, что еще чуть-чуть и из глаз снова польются слезы. — Просто определенный этап жизни!
— Ты всегда можешь приехать домой, если тебе это нужно.
— Спасибо.
— Я люблю тебя.
— И я люблю тебя, мам, — Дин переложил трубку к правому уху.
— Помни, ангелы наблюдают за тобой.
Болезненно улыбнувшись, парень бросил телефон на стол. Рухнув на кровать, Дин обежал взглядом свою комнату, надеясь найти, чем заняться. Одежда, учебники, ноутбук… Его прошибло неожиданной волной беспокойства, и парень вскочил с кровати, понимая, что ему нужно срочно чем-то себя занять. Взгляд сам собой потянулся к книге в синем переплете, будто окутанной какой-то неуловимой аурой. Вытащив её, Дин заметил закладку — полоска глянцевой бумаги упала к его ногам. Черт. Он и Кас. Счастливые, вместе… В последний момент он ухватился за край стола, чтобы не упасть. Пол буквально ушел из-под ног, Дина поглотили воспоминания…
«Я люблю тебя больше, чем свитера…»
«Но что значит успех, если его не с кем делить?»
«Он влюблен в тебя!»
«Моего мальчика назвали в честь ангела…»
Винчестер понял, что ему нужно сделать. Выбежав из своей комнаты, он направился к Касу.
Мотор Импалы ревел на всю улицу, но Дин все равно злился, что едет слишком медленно. Добравшись до его общежития, юноша выскочил из машины… Он никогда не бежал так быстро, словно за ним гнались демоны из самого Ада. Сбив с ног несколько человек, Винчестер настежь открыл дверь комнаты Коллинза — тот сидел там, сидел и улыбался расположившейся рядом девчонке.
— Какого хрена ты хочешь? — устало вздохнул он.
«Ты мне нужен. Останься со мной. Я люблю тебя»
Он схватил Кастиэля за руку и, не обращая внимания на гневные протесты последнего, прижал его к себе. Коллинз смотрел на него широко открытыми глазами, яркими и живыми… Поддавшись вперед, Дин прошептал Касу куда-то в скулу: «Давай уйдём отсюда», и потянул за собой.
Винчестер не знал, вспомнил ли Кастиэль, что именно эту фразу сказал он на той самой вечеринке несколько месяцев назад, в тот день, когда все началось. Несколько секунд тот безвольно шагал за Дином, но потом, словно придя в себя, попытался вырвать свою руку. Он осыпал Винчестера проклятиями, впивался ногтями в руку, выкручивался так, как только мог, но Дин мужественно тащил его за собой.
«Стоит только взять его руку в свою, и уже невозможно отпустить…»
Дин буквально втолкал его в Импалу, при этом Кас кричал так, что на них обернулись все, кто был на стоянке. Упрямство придало ему нечеловеческих сил. Винчестер гнал детку вперед, стараясь не слушать того, что говорит Коллинз.
«Я люблю тебя больше, чем свитера!»
Дин чувствовал, как его переполняют эмоции, о которых он так и не сказал Касу, ни разу. И вот пришло время. Обойдя машину, он взял парня за руку, потащив к волнам… Да, он приехал на тот самый пляж, где состоялся их первый поцелуй. Дин и сам не знал, как вычислил эту дорогу, будучи в стельку пьяным, когда побывал здесь впервые, наверное, это все любовь?
Влажный песок коснулся их ступней, а затем и вода — прохладная, чистая, беспристрастная. Зайдя по щиколотки в воду, парень остановился, не отпуская руки любимого человека. Кас. Кас. КАС! Он попытался вырваться, но Дин только сильнее сжал ладонь. В его небесно-синих глазах полыхал страх, и Винчестер сделал единственное, что казалось правильным — поцеловал его. Но губы Кастиэля показались жесткими и напряженными.