К концу зимы закончили мы с системой водоснабжения. В полном соответствии с «Трактатом», той частью его, где «лучше меньше, но лучше написано», не особо торопились. Первое полностью каменное здание долго выводилось, отрабатывались технологии и испытывались материалы — связующие смеси, кирпичи, арматура, балки и различные виды и формы замковых камней. Потом такой же путь прошли и сами трубы. Их соединения, заглушки, тройники и прочие элементы становились всё более надёжными и удобными в части эксплуатации и обслуживания. Долго провозились с испытаниями шланга для забора воды, что делали из ткани и смолы, армируя их проволокой. Пришлось на плотах бить лёд, оттягивать всё дальше и дальше на озеро погружную часть, менять и дорабатывать узел соединения шланга и водопроводной системы — замерзала наша конструкция. Финалом стал придонный «домик», который венчал конец системы забора воды, его утопили чуть не в ста метрах от берега, оборудовав решётками и сетками, что выступали грубыми фильтрами.
Траншеи стали глубже, но их было больше — вода теперь подавалась в том числе в дома. Ремесленные постройки, мастерские и хлева тоже получили по своему крану, дающему живительную влагу. Живность наша размножалась, в плане пропитания мы старались обходится рыбой и запасами. Из-за этого под животноводство отвели уже два длинных склада в наше второй крепости. Круглосуточной подачи воды пока не было, в водонапорной башне мы экспериментировали с объёмом воды в бочке, который мы могли закачать наверх без угрозы обрушения здания. До весны его как раз и определили. Учитывая наше потребление, насосы придётся запускать как минимум два раза в день. Ну а на крыше водокачки занял своё место под маскировочной сеткой часовой, что вёл наблюдение за лесом и озером.
Чем ближе была весна, тем больше опять начинал суетиться Кукша, всё ждал свою ненаглядную Сигни, переживал. Пришлось его засадить за новую работу, чтобы время занять да мысли дурные в голову не лезли. Он теперь у нас формировал требования к полигону, личному составу вооружённых подразделений, распределял роли и обязанности — делал Устав. Пока только для гарнизонной службы, в бою, в обороне. Возможности походов за зипунами мы пока не рассматривали, и походный порядок не трогали. Но вот описать тактику действия подразделения стрелков с пневматическими винтовками в лесу, на берегу озера, в обороне крепости — это нам сам Перун велел. Кукша, понятное дело, работал не сам — все ему помогали, я знаниями из будущего, дед — описаниями битв из настоящего, Обеслав передавал то, чего наслушался у мурманов.
В итоге наш Устав обрел звания, должности, структуру подразделений, набор учебных разделов, и описание тактических приёмов. Подразделение у нас теперь из трёх человек, главный стрелок и два линейных. Главный поражает защищённые цели, остальные его прикрывают и отстреливают более лёгкие мишени. Из трёх троек, названных отделением, формируется взвод на десять человек, один командир добавляется. Он в бою — это резерв, ведёт огонь только тогда, когда деваться уже некуда. Остальное время он занят управление взводом, у него на вооружении появилась ракетница, та самая, с Нового года. Это для подачи сигналов другим подразделениям в бою, и не только. Потенциально, три взвода формируют роту, с командиром и его помощником, она состоит из тридцати двух человек. У последнего на вооружении тоже ракетница, командир роты, в идеале, помимо сигнального пневматического устройства, он ещё и биноклем должен быть обеспечен.
Помимо линейных подразделений стрелков, описаны были также средства усиления. Расчёт из трёх человек для огнемёта, пулемёта, санитарное подразделение, снайперская пара. Они действовали в тесном взаимодействии с линейными подразделениями. Огнемёт у нас уже был, а вот пулемёта — пока нет. Ну это тоже дело наживное. Также ко всему этому делу полагалось расчёт из трёх человек, обслуживающих вооружение и пополняющих запас сжатого воздуха, военные механики. Исходя из того стали планировать дальнейшее развитие вооружённых сил. Возникла необходимость в новых производствах — оптическом, для биноклей и подзорных труб. А после моего рассказа о гранатах и тестового экземпляра в виде некоего подобия их из пневматического баллона магазина винтовки и ёмкости с горючей смесью, возникла потребность существенно нарастить запасы боекомплекта. В том числе для учений — народу добавилось, корелы много времени проводили на стрельбище. После оснащения же людей ещё и зажигательными гранатами, последнее стало напоминать поле боя во Вьетнаме после напалма — всё было в пятнах от сгоревшей земли, люди учились метать новую справу. Для удобства их оснастили тёрочным запалом из кремешков, стальной ленты и часовой пружины. Это чтобы с зажигалками в бою не возиться. Заводишь запал ключом специальным, стопоришь кольцом — граната готова к работе. Выдёргиваешь его, бешено вращающаяся в течении трёх-пяти секунд полоска железа высекает их кремня искры, те поджигают кудель, пропитанную горючим составом. И когда пружина полностью выбрана, она открывает защёлку краника — горящая смесь воздуха и скипидара с некоторыми добавками начинает разбрызгиваться вокруг. А добавив толику фосфора в смесь, мы добились ещё и довольно большой температуры горения.