– Так и есть, – бросил Сергей под нос. – Крист! – позвал он товарища. – Найди в Интернете статью о праздновании юбилея на крейсере «Аврора».
– И сколько ей стукнуло? – поинтересовался Жильцов, включая компьютер.
– Не ей, а ему. Юбиляр – Юлий Вейсберг. 6 июня ему стукнул полтинник.
– Есть, – через пару минут доложил Крист.
– Посмотри, не фигурируют ли там фамилии Хожамирова, Хусейнова, Бажаева, Мусаева. Я-то знаю, что они там есть, но это нужно для вас.
К этому времени к командиру присоединились и остальные бойцы подразделения. Кто-то сел на табурет, кто-то на кровать.
– Да, так и есть. В статье написано, что они в числе приглашенных, – доложил Крист.
– Но там не написано, что Хожамиров – вор в законе, в 1996 году был назначен министром нефтяной и газовой промышленности Чечни, – уточнил Сергей. – Братья Хусейновы – владельцы ресторанов и недвижимости в Москве, активные финансисты террористов. Бажаев – президент нефтяной компании. Мусаев – владелец гостиниц и сети пунктов быстрого питания.
Глумов минуту провел в молчании. Молчали и его подчиненные.
– Крист, у тебя есть список сайтов, раздающих компромат?
– Да.
– Найди хотя бы общую информацию на этих людей. Прежде всего меня интересуют их дни рождения, свадьбы, другие крупные события – сделки, покупки недвижимости, земельных участков. Прежде всего они – любители красивой жизни, и за ними неотступно следуют журналисты. Уверен, об их похождениях не написал только ленивый.
– Ну, это далеко не общая информация, – заметил Жильцов и занялся поисками.
Эта несложная, в общем-то, работа требовала времени. Простое вбивание фамилий в поисковую строку браузера здесь не подходило. Тут требовался даже не расширенный поиск – искать предстояло по конкретным адресам сайтов, содержимое которых часто не индексировалось, а значит, поисковые пауки не могли с ними работать.
Сергей подумал о том, что нагнал напряжение в роте, а точнее, в той части казармы, которую кто-то из бойцов назвал «коридором». Он был затемнен, на окнах установлены коричневые шторки из мягкого материала, однако они были достаточно тяжелы, чтобы колыхаться от сквозняка. Эта часть казармы смотрелась как через телепорт, будто находилась на другом краю района, имела свое неповторимое освещение, обстановку, даже атмосферу быта солдат-контрактников...
Каждому из бойцов Глумов в свое время сделал предложение, и начиналось оно со вступительных слов: «Ты убивал. И не раз. Голыми руками, ножом, спускал курок. Тебе трудно будет скрыть свое прошлое, да ты и не захочешь избавиться от того, что по-настоящему будоражит сознание и заставляет кипеть кровь. Я делаю предложение: работай на меня. И ты получишь не только деньги, но и защиту. Что за работа, спросишь ты. Работа, к которой ты привык: жить в казарме и быть готовым к тому, чтобы еще раз убить и не спрашивать, зачем это нужно».
Каждый из них ответил: «Отлично! Мне это знакомо. Я в деле».
И даже посчитал, что только выиграл от этой сделки.
Каждый из них был рад остаться в строю. Не надо ничего перекраивать и перестраиваться самому, просто оставаться на привычном месте самим собой.
Не задавать вопросов – это было частью их жизни.
Глумов, выполняя задание генерал-лейтенанта Разлогова, не просто так подбирал людей в команду – он преследовал и свои цели. У Жильцова во время теракта в Каспийске погиб старший брат – он служил в военном оркестре; он отдавал ему память здесь, в Москве, на станциях, где от рук террористов погибли люди. Братья Мошновы – Влад и Владимир – потеряли отца, это когда взорвали жилой дом в Москве.
– А что, – вывел его из раздумья Крист, отрываясь от работы, – вернулся генерал из Питера?
– Ага, чуть свет, – несколько растерянно отозвался Глумов.
С генералом он познакомился при довольно странных обстоятельствах. Каждый в своей машине, они мчались навстречу друг другу. Аркадий Разлогов – по главной дороге, Сергей Глумов выезжал на нее с полосы разгона. У генерала была возможность перестроиться в левый ряд, свободный от машин, и дать дорогу Глумову, но тот, бросив взгляд в левое боковое зеркало, продолжил ехать прямо. Сергей посигналил ему и, притормозив, секунду спустя догнал Разлогова по левой полосе. Оба были в военной форме. Глумов в ту пору носил на плечах погоны лейтенанта, а Разлогов – генерал-майора. Глумов показал «однозвездочному» генералу средний палец и проартикулировал «fuck yon, придурок». Разлогов энергичным жестом приказал обидчику остановиться на обочине. Когда тот выполнил его первый приказ, Разлогов напрасно прождал его в своей машине больше минуты. Наконец он, хлопнув дверцей своего серебристого «Мерседеса», направился, печатая от злобы шаг, к белесой «99-й».