Мурманы пришли ненадолго, им через неделю уходить домой. Заскочили подарки мне завести, привет передать с Ладоги, от Лиса и Белимира. Привет заключался в огромной просьбе передать еще бумаги и пишущих принадлежностей. Ну и еще есть повод, Торир хотел малость поправить свое финансовое положение. Наличие баб вождь объяснил просто. Это все, кого он смог уговорить идти на восток.
Тут много факторов сыграло свою роль, и даже мы поучаствовали. Весть о разгроме достаточно крупной эскадры данов быстро облетела все села северных и восточных "отморозков", в смысле, славян и скандинавов. Да еще и исторический наш персонаж, Рюрик который, тоже дал джазу - он примерно такую же эскадру разгромил, ту, что путь с Северной Двины охраняла. На ежегодном совещании, посвященном направлению грабежей, данов было не видно и не слышно, робкие предложения попробовать еще раз сунуться на Ладогу заканчивались тем, что говорящему показывали на Торирову дружину, в модных доспехах и с булатным оружием, потом напоминали, какие силы в прошлый раз противостояли словенам, ну и указывали на дверь. Или что там них вместо ее. Теперь наше направление стало исключительно торговым. Почтительно приходишь, подобострастно предлагаешь товар, и сильно горюешь, если не берут. Мечом тут махать уже никто не помышлял. Тем более, что Лис развернул строительство опорного пункта еще и на Неве.
Вторым фактором были наши подарки Ториру. Уходили-то на Ладогу из Скандинавии в прошлый раз считай голодранцы, пришли все в стали доброй, броне эффективной, да с мечами модными. Логика мурманов подсказывала, что такие войны удачливы, сильны, и в бою крепки. А значит, надо записать таких себе в отряд побольше. В ход шло все - интриги, подкуп, уговоры, баб подкладывали, родственные связи задействовали. Дружина Торира осиротела на две трети. Он было пытался их вернуть, сулил прибыли торговые, и прочее. В ответ слышал о том, что грабеж все-таки предпочтительней торговли, добычи больше, вариантов с Вальгалой побольше, а на востоке точно не пограбишь.
Еще и винтовки наши да геноцид данов пошли в копилку. Торир подпоил одного из бойцов, который участвовал в нашем походе. Тот ему чуть не со слезами на глазах по пьяни признался, что психологически очень сложно мурманам воспринять то, что произошло на Ладоге. И большинство нашло только один выход - уйти туда, где бои еще честны, глаза в глаза, добыча знатная, и пути в Валгаллу понятны и просты, без моих заморочек. Все-таки не смогли принять они тот поход, не захотели отпустить прежнюю жизнь. Ну что ж, Один им судья, лишь бы на военной дороге да по разные стороны баррикад мы не встретились. Так я Ториру и сказал.
Тот вздохнул, и продолжил. Дружину собирал он на этот год под договоренности с зерноторговцами Ладоги. Урожай был чуть лучше, много хлеба появилось. А значит и прибыли стало меньше. Он почти все свои скидочные талоны от Лиса потратил на различные торговые операции, пытался еще заработать. Получалось не очень. Проблема еще была в том, что его команду плохо теперь брали в совместные походы. Он хотел собрать караван, как обычно делал, на три-четыре судна. Вроде как они торговцами пойдут, а он за охрану. Народ осматривал его экипаж, подшучивали над бабьим батальоном, получали люлей от жены Атли, и либо заламывали несусветную цену за свои услуги, либо просто отказывались. Торир откровенно переживал.
- А баб-то ты откуда набрал? - меня этот вопрос сильно интересовал.
- Родичи. Брунгильда - жена Атли. Остальные так же. Воительницы. Сигну - моя дочь.
- О! Так а чего ты не познакомил? Я думал амазонки пришлые да наемные, а тут такое! Пойдем хоть покажешь, я тебя с сыном-то познакомил - мы направились в крепость, разговор вели на природе.
В крепости царила идиллия. Идиллия и розовые сопли. Вся толпа, не сильно различая друг друга по национальности и степени владения языками, разглядывала парочку, стоящую на той стене крепости, что выходила на озеро. Бабы, мои и мурманские, тихо перешептывались. Вот те "здрасьте", моя-то супруга откуда мурманский знает? Тоже стоит, пялится, да с Брунгильдой - вот правильное ей имя подобрали - переговаривается, да мелкого на руках качает. Лада с Юркой и Отаром, сыном Ивара, тоже что-то обсуждают, и пялятся на парочку.
- Дед, - я потихоньку подошел к Буревою, - дед, а дед. Чего стряслось-то?
- Эх-х-х, а сам не видишь, - тот показал на Кукшу и блондинку, стоящую на стене, - любовь!
Дед назидательно поднял указательный палец.
- А что за девушка? Тут вроде все жены...
- Сигня вроде зовут, - добавил дед.
Подошел Торир, включился в диалог:
- На стене дочка стоит. Приведу сейчас, - вождь было направился к сладкой парочке, что стояла чуть не взявшись за руки.
Зря он это! Во первых, потерял авторитет, кучка баб бросилась и зашикала на вождя, когда осознали что он делает. Да еще и от Брунгильды по жбану получил, несильно, но шлем съехал. "Железная девица" так шикнула на вождя, что тот ретировался. У мурманов смотрю тоже проблемы с субординацией. Эх, что за жизнь у нас, царей-государей, только что не пинают походя. Шевеление внизу не осталось незамеченным парочкой. Они обернулись. Я чуть не заржал - как будто все стояли на стоп кадре, дышать громко боялись, а тут Кукша глянул - все такие засуетились, типа, по делам идут, да и вообще в ту сторону не смотрят.
Парень помог спуститься своей спутнице, нежно придерживал ее за руку, та краснела, но позволяла. Они вместе направились к нам. Я же лихорадочно думал, у нас проблемы или радость? Мне прям сейчас за винтовкой бежать, или винище ягодное доставать из подвала? Как тут вообще к таким вещам относятся, особенно отцы молодых девушек? Молодых, красивых и стройных - это я разглядел, когда девушка подошла. Краем глаза заметил еще одну жертву Амура - куда-то с цветами шел Славик. Ишь ты, не забыл нашу Веселину!
- Знакомься, Сергей, это Сигни, дочь Торира. Она по нашему плохо очень, - Кукша представил спутницу.
- Очень приятно видеть такую красивую и замечательную девушку у нас! Торир! Почему раньше прятал от нас такое сокровище?
Торир напрягся. Сам он говорил отрывисто, а тут бы дословный перевод не помешал, комплимент все-таки, даже в девятом веке это понимают. Под раздачу попал Славик - не донес букет, и понуро направился к нам. Перевел сказанное, девушка покраснела, сильно.
- Я тут главный, этот родственники мои, - я представлял собравшихся людей, - это вот тоже почти родственники, Лада, Юра, другие тоже подойдут. Кукша, покажи ей тут все, Торир, ты возражать не будешь?
Ярослав традиционно блеснул знаниями, перевел синхронно. Мурманы, стоящие здесь тоже все поняли, особенно Брунгильда. Такую рожу скорчила украдкой Ториру, да еще и кулак показала, что вождь с кислой миной согласился. Он наверно и сам бы не прочь отпустить, но вроде как отец, надо показать заботу и строгость в воспитании. А вообще сейчас непонятно, что тут больше вождь - он, или эта Железная Брунгильда? Я даже у Кнута тайком спросил, он малость разъяснил обстановку:
- На лодке да в бою, в походе - Торир тут главный. А тут мы вроде как дома почти, да еще и дело такое... - он неопределенно махнул рукой, - не мужское. Вот Торир и подчинился.
Неделя пролетела быстро. Дела и заботы перемежались созерцанием мыльной оперы "Кукша и Сигни". Вся Москва, которая вроде как слезам не верит, держала глаза на мокром месте от умиления, наблюдая за парочкой. Парочка гуляла по крепости, Кукша с Кнутом катали Сигни по озеру, я ее на свой манер называл, под парусом и на паровом двигателе. Пасынок оставлял ей цветы по утрам на крыльце, вчетвером, с Ладой и Юрой они даже пикник устроили с моей подачи. Торир не то что был против, скорее не ожидал такого. От необдуманных поступков его удерживала Брунгильда, я же даже не знал что ему посоветовать. Привлекли к работе, путь хоть отвлечется.