— Не дергайтесь — так только больнее. Судорога сейчас пройдет.
— Корабль… Я видеть его…
— Не его. Однотипный. «Schwesterschiff», если по вашему. Их много. Пятьдесят было построено и около двадцати до сих пор в строю. Вот мы, сейчас, как раз на таком. С этим все в порядке. Он злом не одержим — я лично проверял.
— Этот взгляд! Я не видеть глаз, но чувствовать, что он наблюдать за нами! Сразу как мы входить! У нас не оставаться выбор — килрати, ночь… Сперва спусткаться Отто со своими людьми… Эти крики! Это было ужас! Мы думать, что там эти твари. Гауптман с оставшиеся идти на помощь, но там зло! Вы понимать?! ЗЛО!!!
— Успокойтесь. Вам надо отдохнуть. Сейчас вам дадут успокоительное и вы выспитесь. Нормально, в тепле, на сухой постели. Потом поедите. А потом я вернусь и вы мне все расскажете. Спокойно и по порядку. Договорились?
— Яволь, герр майор. Я чувствовать, что мне необходим отдых, — Бербухе обессиленно кивнул, потом снова вскинулся, — Но я ведь считаюсь военнопленный? Я ведь уже не комбатант?
— Да. Все так. Он вас больше не тронет. Обещаю.
Передав оберст-лейтенанта конвоирам, Коваль вышел и остановился рядом с врачом.
— Закончите осмотр, потом вколите ему успокоительное и дайте поспать. Только уберите все колюще-режущие предметы из палаты.
— Да уж само собой… — врач еще раз осмотрел порез, — А разрешите вопрос?
— Слушаю.
— Вы вот рукой, так вот как-то, сделали и он на пол осыпался. Это то, что я думаю?
— Да. Спецприем. Эффективно, но можно здоровье пошатнуть, если переборщить.
— А правда, что этому каждого можно научить? Просто вот я знаю, что есть вещи с предрасположенностью к которым надо родиться…
— Каждого. Ну с определенными оговорками, разумеется. Как на пианино играть. Учить можно любого, но у одного талант и он на лету схватывает, а другому медведь на ухо наступил. Как-то так.
— А где этим спецприемам учат?
— В спецшколе, что характерно. Подавайте документы, сдавайте экзамены и вас тоже научат. Тем более, что у вас медобразование, а там такие кадры в цене.
— Не — спасибо. Мне медицинского хватило. До сих пор снится, что к экзаменам не готов. Но было здорово. Хоп — и человек лежит!
— Дурное дело нехитрое… — пожал плечами Коваль, — Человека разломать — раз плюнуть. Назад вот собрать попробуй. Ладно — занимайтесь. Больше, надеюсь, не попадетесь. А я попробую вздремнуть, а то набегался за сегодня — аж молодость вспомнил.
Отдел Спецпоручений или, как его называли внутри ГБ, «Нулевка», стоял особняком даже в этой закрытой структуре. Его никогда не упоминали в отчетах и официальных документах, личные дела его сотрудников хранились отдельно и доступ к ним другие отделы не имели, а дверь на занимаемый «Нулевкой» этаж открывалась сразу в приемную начальника отдела и дальше, без его санкции, хода не было, говорят, никому, включая самых высокопоставленных лиц Залесья.
И словно подчеркивая это, начальник Нулевого отдела, Валерий Радиславович Бесфамильный, так же выделялся среди начальников других отделов. Первое, что бросалось в глаза — это его внешний вид и манера одеваться. Если остальные его коллеги носили неброские фабричные костюмы, которые можно легко привести в порядок после ночевки в кабинете на кушетке и единственное, что можно было сказать про их внешний вид: «аккуратный», то Бесфамильный носил ухоженную бородку, одевался в сшитые на заказ «тройки» классического кроя и шикарное кашемировое пальто с стоячим воротником, имел коллекцию шелковых галстуков, а на совещаниях делал пометки резной авторучкой с тончайшим пером, вызывая тихую зависть окружающих.
Будучи же у себя в кабинете, он писал исключительно принадлежностями из монументального письменного прибора черного камня, размером с саркофаг средней руки правителя. Поговаривали, что этот прибор, вместе со столом, раньше принадлежал известному заграничному медиуму и мистику, который имел серьезную клиентуру среди первых лиц Континента. Так же говорили, что в столе было устроено потайное отделение, куда мог спрятаться человек, и имитировать перед клиентами «голоса свыше». Так что, когда мистика и медиума угораздило начать влиять на первых лиц Континента в неудобную для Залесья сторону, люди Бесфамильного запихали его в это отделение и в таком виде вывезли вместе с остальной мебелью из его кабинета, где, по тайникам, обнаружили немало интересных документов.