— Решил себя за него выдать?
— А почему нет? — Обмылок вопросительно развел руками, — Скажу, что я служащий их компании, чудом спасся после крушения, попрошу себе чистую комнату, перештормую в комфорте, а потом тихо потеряюсь.
— Как знаешь. Только «Пратт» — нихрена не гюйонская фамилия. Как ты свой акцент объяснишь и вообще возраст?
— Да как будто тут будут сильно придираться…
Собрав вещи, Обмылок выбрался на палубу. Там Бьернсон и Тролль наблюдали, как Слободан объясняет служащему компании, что они почтальоны и им нужно, чтобы кто-то расписался за доставку.
— Че такое?
— Да не нравится мне это все… Походу решают, что с нами делать. Капитан «Ублюдка» в драку не рвется, но эти чинуши хотят нас задержать до выяснения.
— Сейчас порешаем…
Насвистывая, Обмылок подошел к служашим и, подмигнув Слободану, протянул им документы.
— Колди Пратт. Экспедитор Севионской торговой компании. Мое судно потерпело крушение. Добираюсь до местного офиса, чтобы отчитаться. А у вас проблемы?
— Нет, господин… — служащие переглянулись, — Просто это судно…
— Оно почтовое… Что не так?
— Оно вольное…
— Одно другому не мешает. Они же, в конце, концов, не пираты и не контрабандисты.
— Вы уверены?
— Разумеется! Вы посмотрите на размер этой лоханки. Что они могут? Захватить гребную шлюпку и перевезти контрабандой пачку пуговиц? Распишитесь в бланке и покажите, где у вас тут начальство… А еще лучше — распишитесь и предупредите его. А я, пока, отдам им последние распоряжения…
Слободан дождался когда служащие свалили и с подозрением посмотрел на Обмылка.
— Чего?
— Спокойно. У меня документы Пратта. Брава вам все объяснит.
— Ты себя выдал за него?
— Ага! Прокатило!
— С этими — возможно. Что будешь делать с теми, кто поумнее?
— В смысле? Все бумаги у меня на руках. Даже если они запросят по радио, то им скажут что да — был такой. В вашу сторону плыл, но не доплыл.
— Ты дурак?
— Да че такое-то?
— Ниче… Пратта, в первую очередь, попросят написать отчет. Ты, вообще, писать-то умеешь?
— Немного…
— А там надо много. Причем не просто так, а на специальном казенном языке. Они сразу поймут, что ты нихрена не из их породы.
Обмылок задумался… Потом, просияв, рванул в рубку и вытребовав бинт закатал рукав.
— Бьерн… Полосни по руке, пожалуйста… Только не… — Бьернсон, не особо вдаваясь в подробности, рассек ему предплечье ножом, — АЙ!!! Я хотел сказать не сильно!!!
— Да не за что… Обращайся… Че ты им сказал?
— Он себя за Пратта выдал… — пояснил подошедший Слободан.
— И они поверили?
— У него документы Пратта.
— Откуда.
— Без понятия. Говорит Брава знает.
— Брава?
— Че? — высунувшийся Брава посмотрел на Обмылка который зажимал платком порез, матюкнулся и достав бинт принялся его перевязывать, — Когда успел?
— Сам попросил… — пожал плечам Бьернсон, — Он говорит, ты знаешь, откуда у него документы.
— Так он перед вами стоит! Могли спросить!
— Купил я их! — Обмылок поморщился от боли, — У оборванца в Кала-Балибе. Который, потом, меня с дружками ограбить пытался.
— А! И че?
— Да ничего… — Слободан поморщился, — Спалят его быстро!
— Не спалят! — дождавшись окончания перевязки, Обмылок показал ему руку, — Повредил! Писать не могу!
— Ты бы, лучше, попросил тебе в башку накернить! Чтобы объяснить, почему ты в их бюрократических тонкостях и прочей херне не в зуб ногой. Там, в этих компаниях, субординация похлеще, чем в армии и в ней надо разбираться. Они сразу просекут, что ты не из ихних.
— Да я разберусь… Посижу немного, по присматриваюсь. Я же тут новенький — мне простительно не знать.
Слободан сделал «рука-лицо» и выдохнул. Бьернсон посмотрел на него, потом на Обмылка и пожал плечами.
— Ну тогда давай… Может еще встретимся.
— Может и встретимся. Спасибо, что подвезли! — пожав им руки, Обмылок зашагал по причалу в сторону зданий.
— Ох дурак… — буркнул Слободан, — Ладно, не ребенок. Должен сам думать. У нас, кстати, еще гости.
В сторону «Ежа» быстрым шагом шел мужчина с большим армейским мешком за плечами, к которому было приторочен карабин. Подойдя, он по разбойничьи свистнул.
— Эй, на палубе. Куда путь держите?
— А тебе-то что?
— Попутку ищу… Надо в одно место до штормов попасть. Это недалеко.
— Там бабы и выпивка есть? Перештормовать можно?