— Я слышал, что корабли этого класса устойчивы к качке.
— Правильно слышали. Мы по волнам не скачем, мы их навылет шьем. Но ощущения все равно специфические.
— Потерплю. Если что, — Коваль махнул чемоданчиком, — То я половину таблетками забил.
— От качки? Не помогают…
— Снотворными. Разбудите как прибудем.
— Шутите? Это плохо…
— Не любите юмор?
— Слишком хорошо знаю вашего брата… Если вы так шутите, значит дело опасное.
— Потому вас и выбрали. Самый опытный экипаж. Вас адмирал так расхваливал, что я чуть не женился.
— С кем дело иметь будем? Только не морочьте мне голову с секретностью. Я должен знать, к чему быть готовым. Стрелять будут?
— Они — скорее всего нет. Но вот за других, кто вместе с нами их ищет, ручаться не могу.
— И много их? У меня только половина БК — остойчивость нужна, да и провизии надо туда и обратно.
— Не готов доложить, — развел руками Коваль, — Не знаю. Как повезет.
— Вот не люблю я это: “Как повезет”. “Они” — это кто?
— Моряки наши…
— Дезертиры?
— Как выяснилось — нет. Приказ исполняют.
— Чей.
— Иваркина.
— Так он же…
— Да. А его люди до сих пор выполняют последний отданный им приказ. Вот — хотим передать, что их война закончена.
— Война для всех должна закончится… — Алехин вздохнул, — Ладно — располагайтесь. Сейчас доложу, что вы прибыли и отходим…