***
Большинство палаток на располагавшемся неподалеку Центральном Рынке уже закрылись, но Тарасову повезло наткнуться на работающий лоток с хозтоварами, где он купил рабочие перчатки, гвоздодер и длинную отвертку. По пути назад, в киоске, были приобретена пачка овсяного печенья, ибо жрать хотелось неимоверно. А еще дешевый нож и фонарик-брелок, на случай если надо будет себе посветить. Ну и сигарет, ибо ночь обещала быть долгой.
Вернувшись, Старшина вскрыл отверткой дверь с китайским замком и осмотрелся. За ней находилась еще одна уборная с раковиной, зеркалом, унитазом и душем. Кто будет принимать тут душ? Аккуратно сунувшись внутрь, чтобы проверить внезапную догадку, Тарасов обнаружил за бачком знакомые сектантские брошюрки. Еще несколько вырванных листов лежало в ведре для использованной бумаги. То есть это для них нормально. А наличие душа говорит, что они тут частенько днюют и ночуют. Интересно… Размышляя, что это ему дает, Тарасов вскрыл туалет «Паруса». Контора сегодня не работает, так что там его вряд-ли найдут. И есть окошко, через которое можно контролировать убытие сектантов из здания.
Отваливать, однако, те не торопились. Неужели они всем шалманом ночевать останутся? Выходные же, вроде? Или решили тут забухать? Они вообще пьют? Комбат обратил внимание, что на месте наблюдения ни окурков, ни бутылок не осталось. Возможно нельзя. К зданию подъехал черная «Ауди». Остальные офисы закрыты, значит к этим. Из машины вышел бородатый мужчина в пальто и с дипломатом, присмотревшись к которому Тарасов опознал того самого хмыря с портрета. «Мессия» лично пожаловал?
Пройдя в туалет он, судя по щелчкам зажигалки и поплывшему запаху дыма покурил, потом поднялся наверх. Этому, значит, курить можно? Причем курит он какую-то дешевую крепкую дрянь, хотя казалось бы. Воспользовавшись случаем, Тарасов тоже зажег сигарету и записал номер, цвет и марку его машины. Потом посмотрел на часы, засекая время. «Мессия» пробыл наверху около часа, после чего спустился, еще раз покурил и уехал.
Следом за ним во двор вышел «тамада» и принялся прогревать двигатель старенького «Опеля». Номер, цвет и марку тоже фиксируем. Сразу, как только он отбыл, убежала и женщина. Не принято покидать рабочее место вперед начальства? Дежурить остался мужик-агитатор, это хорошо. Старшина был человеком старой закалки и женщин ему бить было неприятно. А бить придется. И, желательно, так, чтобы не видели, ибо он тут светился и мужик может его опознать.
Заскрипела закрываемая наружная дверь. Потом шаги по лестнице и хлопнула дверь наверху. Тишина… Тарасов не спешил покидать укрытие выжидая. Вдруг кто? Вдруг чего? Снова хлопнула дверь. Кто-то спустился и начал ковыряться ключом в замке. Щелчок закрывающейся защелки, потом журчание. Чай сливает... Акустика в туалете отличная, так что надо быть осторожным. Тихо выскользнув из своего укрытия, Тарасов быстро поднялся наверх. Дверь не заперта. Зря — расслабляться на дежурстве не стоит. Прислушавшись, чтобы убедится, что внутри никого, Старшина пробежал коридор. В длинной комнате парил чайник. Несколько стульев были составлены в импровизированную койку. Появился соблазн дождаться, пока дежурный уснет и сделать все тихо. Но, поразмыслив, Тарасов решил, что это будет слишком рискованно. Встав за дверью, он надел на руку кастет и принялся ждать. Как всегда бывает в таких случаях, минуты тянулись как часы. Да сколько там ему надо, чтобы поссать!? Наконец на лестнице раздались шаги. Мужик поднялся, запер дверь и не торопясь прошествовал в комнату.
Накинув, сзади, сумку ему на голову, Старшина принялся лупить дезориентированного оппонента. Это в кино часовые ложатся после легкого удара по загривку. В реальности-же потребовалось несколько увесистых ударов, чтобы мужик, захрипев, обмяк. Проверив пульс, чтобы убедится, что не переборщил, Тарасов связал ему руки его же ремнем, обыскал, забрал ключи, заткнул рот невкусной тряпкой, которой протирали со стола, оттащил в подсобку и закрыв дверь, подпер её стулом.
Теперь можно приступать… По хозяйски заварив себе чаю, он подкрепился печеньем и пошел осматривать двери в кабинеты. Арендаторы в здании, видимо, менялись часто и, съезжая, ключей преемникам, естественно, не оставляли. Те вскрывали, помещения, меняли замки и так по кругу, так что пресловутых «следов взлома» на них было хоть отбавляй. Не было бы тут дежурного и сумей он пробраться внутрь, может никто бы вообще не заметил вторжения. Но да ладно — чего гадать?