- Должен. У него наверняка нет или очень небольшой опыт боевых действий, особенно себе подобным, но на всякий случай пусть демон воздуха мне поможет. А вы, милорд, справитесь с Они и теми порождениями тьмы?
- Справлюсь, я всё-таки вольный охотник….
Нам пришлось вернуться назад и метров за пятьсот до последнего поворота перед заставой я включил свои фонари, кроме кварцевых, и, тяжело топая, мы побежали. Вот уж не думал, что я так устал, но эти пятьсот метров достались мне с большим трудом. Я задыхался от нехватки кислорода, ведь действие своего костюма мне пришлось отключить, пот градом лил по лицу и заливал глаза. Я хрипел и сипел, ноги налились свинцовой усталостью. Эх, надо было тоже вколоть себе транквилизатор для облегчения, но я тут же отогнал эту мысль – всё должно выглядеть естественно….
К ласточкиным гнёздам мы приблизились на расстояние броска. И ифрит и они выскочили из башен и подбадривали нас своим криком, но от заставы не удалялись. Именно в этот момент я включил всё дополнительное кварцевое освещение, и яркий свет резанул по глазам монстров Акапульки и тварям мрака. Раздалась ругань и требование немедленно выключить весь свет, кроме дежурного, так как мы теперь в полной безопасности и нас никто не преследует. Они не сразу понял, что его убивают, а мой Радужный свет продолжал кромсать его тело, прижигая разрубленные участки так что, его раны не зарастали. Кхор и Трофей схватились с порождениями тьмы и отвлеки их внимание от меня. Пару крепких ударов когтистыми лапами я всё-таки пропустил, хотя и вертелся как бурундук в колесе…
28.
Схватка на заставе продолжалась недолго, всё-таки сыграл свою положительную роль фактор неожиданности и через-чур спокойный образ жизни в подземелье. Я с удивлением рассматривал черные маслянистые субстанции – это то, что осталось от слуг тьмы. Такого мне ещё видеть не приходилось, и я не удержался, взял пробу этого вещества и поместил в небольшой контейнер.
- Ифрит, как вы с ними справились?
- Легче, чем можно было предположить. Тёмный рассчитывал только на силу своего огня, а понятия о ближнем бое он совсем не имел. Я вырвал его очаг, по-вашему - сердце, и он быстро погас. Потом я спалил одно из порождений мрака, а Ветерок его распылил на крупинки и разметал на многие десятки метров вокруг, перемешав с другой пылью. То же самое мы сделали и со вторым существом, так что если они могут восстанавливаться, то сделают это ох как не скоро.
Чисто в целях предосторожности я облучил эти тёмные субстанции ультрафиолетом, а так же всю местность в радиусе десятка метров, а ещё все помещения «ласточкиных гнёзд».
К сожалению, внешний осмотр лабораторий не принёс ничего нового. Тепловизоры показали наличие большого количества объектов внутри сооружений, а с наружи их достаточно надёжную защищённость, включая некоторые виды современного вооружения.
Пока мой отряд приводил себя в порядок и подтягивался к исходным позициям, я наконец-то получил кучу сообщений от Манти. Дела у неё идут успешно, связь с основными силами нижнего мира установлена, а тылы наступающей Нави зачищены. Со своей стороны сообщил ей о том, что операция в подземельях завершается, больше резервов у Акапульки нет…
Нам удалось демонтировать из блокпоста только одно орудие, вернее из двух собрать одно, да и то надежды, что оно не развалится после первых же выстрелов, особо не было. Вот когда пригодились переносные генераторы силового поля. Под их прикрытием я планировал ворваться в лаборатории и уничтожить их. Подготовка к штурму продолжалась несколько часов, всё-таки было решено не распыляться, а сначала ворваться в одну лабораторию а потом уже от туда попасть и во вторую. Ветерок сообщил о кипучей деятельности внутри зданий и чувстве страха, что царит там. Никакой эвакуации или поспешного бегства обнаружено не было, а значит это был тупик или конечный пункт всего подземелья.
Под прикрытием силового поля, мои ребята установили это допотопное орудие, которое действительно развалилось сразу же после первого выстрела, но своё дело сделало – фасад одного из замков был разрушен и мой отряд пошёл на штурм. Меня, естественно, «ласково» попросили никуда не лезть, и оставили для охраны пару человек из числа тех, что получили лёгкие ранения в предыдущих схватках. Было странным, что Акапулька не использовала свои средства защиты и позволила нашим войнам практически без сопротивления ворваться во внутрь.
Я уж было собирался последовать за своим отрядом, когда яркая вспышка сначала ослепила меня, а потом взрывная волна легко подбросила вверх и со всей дури припечатала к стенке ущелья. Последнее, что я помнил, моментальный отказ всех приборов моего индивидуального защитного костюма….
Приходил в себя я очень долго, как показалось мне, и с весьма болезненными ощущениями. Индивидуальная аптечка работала на всю мощность, но облегчения не наступало. Откуда-то издалека раздался голос Кхора, хотя как он мог говорить со мной издалека, если мы общаемся с помощью мнемосвязи, а для неё расстояний не существует….
- Охотник, ты слышишь меня? Приходи скорее в себя и убирайся отсюда, я как смогу – помогу.
- Кхор, что случилось? Я ничего не вижу, у меня что, повреждены приборы видения?
- У тебя, кроме глаз, нет больше никаких приборов, а твой шлем полностью разрушен. А произошло самое страшное, что можно было только вообразить, - маги акапульки взорвали бомбу с антиматерией и сейчас она постепенно начинает всё поглощать вокруг себя. Отряд погиб почти полностью, уцелели только Ветерок и один из ифритов. Тебя спасло второе усиленное силовое поле, которое не дало завалить твоё тело камнями и плитами, после взрыва. Это постарался один из твоих охранников, он успел прицепить тебе свой генератор и активировать его, а сам погиб.
- И что, действительно никто не уцелел? Такого быть не может. Помоги мне встать, я хочу сам взглянуть….
- На что взглянуть, охотник? На месте лабораторий огромный провал, в котором булькает лава и растёт поле антиматерии. Это хорошо ещё, что Акапулька так и не разгадала секрет паутины или сети, а использовала самый примитивный способ – мину или бомбу. Давай вставай, нам надо выбираться отсюда на поверхность, благо выход недалеко от нас.
После этого начался долгий и трудный путь наверх. Моё тело слушалось меня очень неохотно, а каждое движение вызывало боль и судорогу. Транквилизаторы и обезболивающие не помогали, а может быть и кончились, так что я ковылял под молчаливое сопение Кхора и свою нецензурную брань. Остановившись для очередного короткого отдыха, я поинтересовался о судьбе Трофея. Призрачный волк нехотя ответил, что Трофей был в первых рядах атакующих и погиб без мучений, мгновенно.
- Эх, жаль гравитрон не работает, - посетовал я завистливо, - а то бы сейчас в один миг оказались на поверхности. А кстати, кхор, где мы находимся?
- Я полагаю, что где-то в верхнем мире. Я поднимался на поверхность пару раз, когда ты терял сознание и отдыха.
- Я терял сознание?
- Да, и не один раз. Если тебя это успокоит, то ненадолго и быстро приходил в себя….
На поверхность мы выбрались только на вторые сутки и только тогда я вспомнил об уцелевших ифрите и демоне воздуха, - А где Ветерок и огненный демон, почему их нет с нами?
- Они остались там внизу, в надежде найти ещё кого-нибудь под завалами, это они так сказали, но я склонен думать, что их силы на пределе и путь наверх они просто-напросто не выдержали бы. Надеюсь, немного восстановятся и догонят нас, хотя оба пострадали очень сильно. Но демоны на то они и демоны, что бы быстро регенерировать. Ты лучше попробуй связаться с кем – либо через коммуникатор, вдруг кто услышит твой шёпот и прибудет к нам на помощь, а я попробую выйти через мнемосвязь на Юлию. В отличие от Авроры она слышала меня, и мы могли переговариваться.
Коммуникатор молчал во всех диапазонах и даже не шипел. Как я предположил, во время взрыва антиматерии произошла его полная разрядка, а так как он подзаряжался за счёт моих внутренних сил и резервов, то когда сможет накопить достаточно энергии полностью зависело от моего состояния, а оно оставляло желать лучшего.
Спалось на свежем воздухе значительно лучше, чем в подземелье и утром я почувствовал себя уже не так плохо. Зрение постепенно возвращалось ко мне, но в глазах по-прежнему мелькали какие-то точки. Моя голова покоилась на мягком и теплом боку волка, и только сейчас я понял, почему Муха предпочитала использовать его как подушку при первой же возможности.