На следующий день я получил исчерпывающую информацию, которую удалось собрать и обработать Ние и Децу. Из неё следовало, что Лана даже теоритически не могла проникнуть в системы Вольного ветра и ковчега. Число подозреваемых сузилось до четырёх человек и это были члены моего экипажа - Оуэн, Мила, Крафт и Лиза. Только они имели доступ к главному компьютеру управления ковчегом как мои заместители и руководители вахтовых смен. Даже то, что был использован старый код допуска, вполне укладывался в версию, что искать злоумышленника следует среди них. Мне ничего не оставалось, как официально использовать свои специальные возможности и установить правду в результате допроса каждого из этой четвёрки. Дец высказал предположение, что мои враги воспользовались возможностью влиять на родителей, используя детей как заложников и что теперь обстоятельства изменились - дети в безопасности и вернулись к родителям, так что высока вероятность, что злоумышленник сам признается в содеянном. Я с ним не согласился, так как прошло достаточно времени с момента моего возвращения на Первопроходец, однако никаких контактов со мной никто не пытался установить.
Допрос состоялся в закрытом режиме, с соблюдением всех мер предосторожностей, что бы никто из членов экипажа не мог догадаться о моих подозрениях. Первым на 'беседу' я вызвал Оуэна, который на ковчеге возглавил службу всех двигательных установок. Мне пришлось затратить немало усилий, что бы взломать в его мозгу все пороги и блокировки, которые были установлены не только мною, но и кем-то другим, весьма искусным в области утаивания информации. В этом не было ничего удивительного, так как в нашей семье не только я обладал умением читать чужие мысли.
Затем, такому же допросу подверглась Мила, и вновь мне пришлось взламывать барьеры и блокировки несанкционированного допуска к имеющейся в коре головного мозга информации. Первые же выводы допроса этой семейной пары выявили интересную закономерность - некоторые участки памяти и мозговой деятельности были принудительно стёрты или уничтожены. Причём использовались достаточно варварские способы выжигания некоторых участков мозга. Мила, под моим воздействием, подтвердила слова Оуэна о том, что они добровольно пошли на эту опасную и болезненную операцию, что бы никто не смог получить никакие сведения ни обо мне, ни о Вольном ветре.
Точно такая же картина повторилась и у пары Крафт - Лиза, и мои попытки докопаться до истины зашли в тупик. Это могло означать только одно - я зашёл не с того конца и кто-то весьма умный и опытный предвидел этот вариант и был хорошо знаком с моими способностями. Хотя я по прежнему считал леди Юлию главной подозреваемой, в моей голове оформилось предположение, что это мог быть и кто-то другой из числа моих близких родственников. Пришлось несколько часов потратить на копание в своей памяти и глубокий анализ всего того, что я вспомнил. При этом я стал больше доверять не голым фактам и предположениям, а своим ощущениям. Дважды, благодаря своему изменившемуся сознанию, я заметил две точки, когда у меня непроизвольно возникли неясные опасения. Первая касалась указания моего отца скрытно отправиться на планету 6767\7676 и провести там разведку и категорического запрета на участие в операции на планет Бурь. Вторая точка была связана с моим визитом в академию Ньюкасла и разговором с магистром Петром уже после моего возвращения из небытия....
Через два дня я объявил о своём желании посетить ковчег Стремительный с целью заручиться поддержкой при очистке планеты Древних от Нави. Старшим на корабле я оставил Деца, но официально об этом не объявлял, а распределил обязанности среди своих четырёх заместителей. Я предупредил, что полечу на Вольном ветре, так как мои попытки открыть портал на корабль не увенчались успехом и что-то или кто-то заблокировал мою возможность несанкционированного визита и способности перемещаться посредством собственных порталов. Это конечно была ложь, а вернее военная хитрость, которую я решил применить, что бы убедить всех в невозможности моего внезапного появления на Первопроходце. А ещё, я ввёл режим полной изоляции ковчега и невозможность его покинуть. Дело в том, что следуя своей интуиции, после полной проверки всех взрослых членов своего экипажа, я проверил и прибывших на борт детей. Так что удивиться тому, что и у детей Милы и детей Лизы были обнаружены одноразовые амулеты, открывающие персональные порталы, замаскированные под браслеты и обереги, я уже не мог. Это была очень грязная игра, в которой неизвестный мне противник не погнушался использовать детей.