- Ты никогда об этом не узнаешь.
- Думаешь? А ты, милочка, знаешь, что болевой шок не только лишает любого разумного воли, но и заставляет открыть все самые потайные уголки его памяти? К счастью, я убрал твоё умение самостоятельно умереть, так что все твои попытки напрасны и дело тут не в отсутствии твоей концентрации. И ещё, хочу предупредить, твои мучения будут длиться трое календарных суток, а я знаю места, где их продолжительность составляет не общепринятые 24 часа, а 72....
Через некоторое время, после того, как я изолировал Марину в карцере и мы с Изабелл остались одни, она обратилась ко мне с вопросом, - А для чего мы покинули Первопроходец? Это как-то связано с нашей безопасностью? Не подумай ничего такого, я за тобой последую хоть на край света, но на борту корабля остались не только мои сёстры, но и друзья, а я за них беспокоюсь. И ещё, что ты сделаешь с Ол? Как я поняла, она оказалась замешана в противостоянии с тобой?
- Ол проникла на Вольный ветер и отключила некоторые программы Нии и внесла изменения в некоторые параметры. Если будет доказано, что она действовала под принуждением и внушением, то ей ничего не грозит. В противном случае она разделит участь всех тех, кто участвовал в заговоре против меня.
- Её казнят?
- Нет, конечно. Их всех высадят на пригодной для жизни планете и снабдят всем необходимым, от небольшого количества продуктов питания до всевозможных инструментов. Выживут, честь и хвала им, ну а на нет - и суда нет.
В кают-компании к нам присоединилась Лилия и маленький Эндрю, который не слазил с рук матери, крутился у неё на коленях и везде тянул свои ручонки. Именно во время совместного ужина меня застало сообщение Деца, сухое и малоинформативное, - Произошло два взрыва, последствия устраняются. Жертв нет.
Я с трудом усидел на месте, хотя желание переместиться на ковчег было огромным. Мой второй голос мне сообщил, что вполне вероятно эти два подрыва и были совершены для того, что бы я вернулся.
Среди ночи я получил подробный отчёт из которого следовало, что взрывчатка, созданная из подручного материала, была заложена в двигательном отсеке, но благодаря принятым мерам сами двигатели не пострадали. Дец, на основании анализа пришёл к выводу, что тут не обошлось без специалистов из империи, так как местные не обладают подобной технологией производства взрывчатых веществ. А вот закладку, скорее всего сделали бывшие члены экипажа Стремительного. В заключении он сообщил, что чистка экипажа продолжается и арестовано уже 14 человек.
До обеда следующего дня я занимался проверкой Нии и установкой в её процессоры некоторых ограничителей постороннего доступа и только после обеда навестил в карцере Виньерву. Её внешний вид разительно изменился, - прокушенные и распухшие губы, синяки под глазами, скрюченные пальцы рук и ног, обрывки одежды и следы попыток разодрать свою кожу.
- Зря ты так. Я же предупреждал, что сама себе ты вреда нанести не сможешь. Ничего больше рассказать мне не хочешь? Как знаешь. Вечерком ещё зайду, посмотрю, как ты здесь.
- Сволочь...
Я остановился в дверях, - Почему? Я же с тобой поступил так же, как ты поступала со своими жертвами, так что никаких обид. За всё надо платить.
И вновь до самого ужина я занимался Нией. Изабелл и Лилия быстро нашли общий язык и проводили всё время, кроме ночи, вместе. О своём обещании навестить Марину я забыл и вспомнил о нём только утром. Прошли почти сутки её мучений, и от красавицы осталась только бледная тень. В этот раз она первой задала мне вопрос, - Кто ты, Людвиг?
- Если тебе это так важно, то я в большей степени дракон, чем человек, хотя свою истинную форму
принимаю достаточно редко.
- Подумать только - настоящий дракон и человек одновременно. Теперь многое становится понятным,- однако свою мысль она развивать не стала. - А если я всё тебе без утайки расскажу, ты облегчишь мои страдания?
- Ты умрёшь без мучений, обещаю, но только за правду. Недомолвки или неполное изложение и я ничего поделать не смогу. Только не думай, что прямо сейчас ты испытаешь некоторое облегчение, это исключено. - Я видел, как Марину передёрнуло, и надежда на некоторое послабление растаяло без следа.