Эльфийка быстро соскочила с помоста, оставив меня одну. Я же провела по струнам, словно спрашивая инструмент о его готовности. Как только этот пробный звук стих, вокруг воцарилась тишина. Я шумно втянула воздух и предоставила «песне Двух Стихий» звучать самой. И полилась красивая завораживающая мелодия, которая прошла через века. Пара стала танцевать. Я закрыла глаза и запела, запела древнюю песню на языке, принадлежавшем единому народу тёмных и светлых эльфов, на языке, который забыт, забыт многие тысячелетия назад. Эта песня заполняла собой всё, она проникала во все уголки души. Ритм всё ускорялся, за ним было просто невозможно угнаться, он убегал, как мечта. Эльфы сбились. Они стояли и слушали, а я всё играла. Ритм был такой, что даже ветру было бы не угнаться. Наконец, я в последний раз ударила по струнам, обрывая безумный бег. Ветки ив колыхнулись от несуществующего ветерка, по воде пруда прошла рябь. Вокруг была тишина, и только бешеный стук сердец нарушал её. Я обвела взглядом всех собравшихся и провела по струнам, говоря последние слова. Все были словно в оцепенении. Может оттого, что это был древний язык, а может оттого, что мелодия заставила колотиться их сердца в своём ритме. Я не знаю. По лицам нельзя было определить ничего. Я не знаю, сколько продлилась эта тишина. Но потом, как гром среди ясного неба, в ней послышались одинокие аплодисменты. Подняв глаза, я встретилась взглядом с глазами Эривейла. Он смотрел прямо на меня, и я не чувствовала ни усмешки, ни иронии, ни ненависти, лишь уважение пополам с… не могла разобрать. А потом тишина просто взорвалась аплодисментами. Я с шумом выдохнула воздух. Из первых рядов мне подмигнула Релливиал, в чьих глазах я заметила слёзы. Ну что ж, всё закончилось, теперь можно и расслабиться. Что я и сделала, заиграв простой игривый мотив….
Вечер удался на славу. Все гости разошлись только к рассвету. Я спела много песен на многих языках. Эльфы смотрели на меня с неподдельным интересом. Ещё бы! Человек и говорит на таком количестве языков без малейшего акцента! Чудны дела твои, Господи!
Но приём закончился. Прислуга стала разбирать столы и уносить оставшиеся на столах угощения. Я убрала лэру в футляр и, стянув блюдо с наваленными на него закусками, решила не мешать эльфам. Я сидела на берегу пруда под ивами и любовалась этим чудом. Вокруг было невероятно тихо, и, несмотря на то, что я всю ночь не спала, в сон меня не тянуло. Напротив, голова была ясной. Мысли текли как-то неохотно и лениво. Руки отдыхали, как и голос. Я нашарила блюдо и обнаружила, что оно уже пустое, а я и не заметила, как всё это умяла….
Как раз к стати ко мне подошёл эльф и сообщил, что меня ждёт госпожа Релливиал. Я с сожалением и большой неохотой поднялась с мягкого травяного ковра и, захватив пустое блюдо, направилась к столам. Оставив блюдо там, я проследовала за эльфом. Тот же в свою очередь провёл меня по сети коридоров и переходов и оставил у уже знакомой двери в покои светлой эльфийки.
Та уже была переодета в свободный шёлковый халат и готовилась ко сну. Она поблагодарила меня за песни, за то, что я всё-таки пришла. Она пыталась уговорить меня остаться и отдохнуть. Но зачем? Уже рассвет, и мне пора. Переодевшись и попрощавшись с эльфийкой, я подошла к дверям.
— Спасибо тебе ещё раз.
— А тебе ещё раз пожалуйста, — я уже взялась за резную ручку.
— Знаешь, Тремс, ты необычная девушка. В тебе столько же тайн, сколько ты знаешь песен, если не больше.
— Ну… — вымученно улыбнулась я и опустила голову. — Ты преувеличиваешь. Несомненно, у меня есть тайны, но их не так много, как тебе кажется.
— Тремс, глядя на тебя, можно подумать, что тебе лишь семнадцать. А глядя в твои глаза — все сто.
— У-у-у-у… — я невольно усмехнулась и подняла взгляд на эльфийку, которая завоевала моё уважение и симпатию. Она хорошая девушка, и, может быть, при других обстоятельствах мы бы стали подругами. Но я не могу оставаться долго на одном месте. Уже сейчас во мне начинает поднимать голову сила, загнанная когда-то в угол и усыплённая. Сила, которая порвёт меня на клочки, если ей дать волю. Наверное, Релливиал что-то прочла в моих глазах — её взгляд стал серьёзным.