— Где? — мне показалось, или это действительно удивление? Что это он к этому камушку такой интерес проявляет?
— В Северных горах, когда была на практике, около двадцати лет назад, — дроу удивлённо посмотрел на меня, потом на камень, протянул мне его и замолчал, вглядываясь в рябую гладь пруда. Но я видела, что он сейчас далеко от сюда, за стопкой давнишних воспоминаний. Я не стала ничего говорить, просто тоже уставилась на воду.
— Мне было лет пятьдесят, — наконец, тихо заговорил он. — Я научился обходить защиту дядиного спецхрана, в котором он хранил редкие артефакты и ингредиенты. Взял с собою небольшой котелок и пролез внутрь. Там насобирал пятнадцать камней, не помню каких. Помню только — среди них были и очень сильные артефакты. Всё это я свалил в котелок и пошёл смотреть дальше, а потом увидел пробирки, в одной бала искренняя слеза нимфы, а в другой смешанная с кровью вампира слеза счастья демона. Я взял пробирки в руки и благоговейно рассматривал, и тут за моей спиной раздалось выразительное покашливание, — дроу усмехнулся и покачал головой. — От неожиданности я выпустил пробирки из рук, и они упали в котелок. Вроде, они налетели на какой-то артефакт и разбились. Жидкости вытекли, смешались, а потом камни стали плавиться. Все артефакты стали растворяться. Дядя удивлённо посмотрел на это всё и захотел было вылить, да вот только, когда капля набралась на краю, она застыла и стала кулоном. Дядя меня естественно отчитал, но изобретение осталось у меня. Никто не смог выявить признаков магии, и я стал носить его, как талисман удачи. А потом потерял во время одного похода. Искал долго так и не нашёл, — закончил он свой рассказ и с иронией посмотрел на меня. — И тут он появляется у тебя.
— То есть, это ты его создал?
— Да!
— Возьми, — я сняла его с шеи и протянула Оверну. Тот отчаянно замотал головой и замахал руками.
— Нет, оставь, он твой!
— Чего это ты так открещиваешься от талисмана удачи? — подозрительно скосилась я на него.
— Это я его так прозвал! — я вопросительно подняла брови. Этот нахал стал потихонечку отодвигаться.
— После его создания ко мне стали липнуть все возможные и невозможные неприятности. А после того, как потерял, они прекратились, — рассказал он, с опаской косясь на меня. — До того момента, пока я не встретил тебя.
— Ах ты!!!! — моему возмущению не было предела. Я бросила ему кулон со словами, чтобы этот остроухий гад убирался отсюда подальше, пока я держу себя в руках. Вышеупомянутый гад тут же перекинул камень назад — мне, со словами, что он и раньше без него обходился, и сейчас как-нибудь уж переживёт. Я перебросила кулон снова, а через несколько мгновений он снова был у меня в руках. В общем, мы минут двадцать потратили на спихивание злополучного камешка друг другу, пока тот, вылетев из моих рук, не скрылся в водной глади. Мы с дроу дружно переглянулись и, застыв на пару мгновений, одновременно прыгнули в воду.
Придурки чокнутые!!!! ОБА!!!!
КАКАЯ ЖЕ ВОДА ЛЕДЯНАЯ!!!!!!!!
На берег мы выбрались минут через пять — мокрые, злые, по уши в тине, зато ссора была замята, точнее залита.
Северный ветер пробирал до костей, зубы отбивали чечётку, явно решив поставить рекорд, кожа покрылась мурашками. Мало того, вода стала замерзать и неприятно стягивать кожу. Я и Оверн одновременно потрясли по-собачьи головами, отряхиваясь, и, посмотрев друг на друга, рассмеялись. Эльф накинул на себя плащ и притянул меня к себе. Прижавшись к горячему телу дроу, я, наконец, вспомнила о камне, из-за которого мы сейчас и мёрзнем. А камень менялся. Он словно впитывал в себя корочку, которой покрылся на холодном ветру. А потом внутри словно что-то вспыхнуло, и я заметила, как знак, начертанный посередине камня, изменяется. Я заворожено смотрела на это, пока меня не привёл в себя голос Оверна над ухом.
— Теперь, он точно твой.
— Почему?
— Камень чувствует стихию владельца. Моя стихия — огонь, а твоя — лёд.
— Постой, ты хочешь сказать, что у меня есть стихия-покровитель?
— Да! А ты что, не знала? — удивлённо покосился на меня эльф. — Помнишь, что было при обмене кровью? — я кивнула. Конечно, такое зрелище не забудешь — твоя рука горит огнём!
— Почему же он раньше не изменился?
— Он должен почувствовать стихию на себе. Я, например, уронил его в костёр через двадцать лет после создания. А сейчас он почувствовал на себе лёд и изменился. Ведь последним его хозяином была ты.
— А что это мне даёт?
— Честно, сам не знаю, — белозубо усмехнулся дроу и, покрепче прижав меня к себе, прибавил шагу к постоялому двору.