Водораздел — скалистое плоскогорье, покрытое лесами и болотами. Разделяет озера Матко и Вадло — словно гряда. Это самое высокое место на Канале (сто два метра над уровнем моря). Вода стекает отсюда террасами озер и каскадами рек по обе стороны: направо — в Белое море и через Горло в Ледовитый океан, налево — в Онежское озеро, оттуда через реку Свирь в Ладогу и дальше — через Неву — в Балтику и Атлантику.
Вел туда один из главных путей новгородцев из Обонежья в Заволочье. Обонежьем называли земли вокруг Онежского озера. Не путайте с Прионежьем, то есть землями, лежащими вдоль реки Онеги, и с Заонежьем — частью Обонежья, расположенной позади Онежского озера, если глядеть из Новгорода или из Москвы. Заволочьем же называли край за волоком — водоразделом между Балтикой и Белым морем, по которому волокли лодки. Из Москвы в Заволочье тоже хаживали через волок, только другой — водораздел бассейна Белого моря и Баренцева с одной стороны и Волги — с другой. Пишущие об этих краях часто вводят читателя в заблуждение.
Сегодня лодки здесь волочить не приходится, потому что зэка прорезали Водораздел шестикилометровым каналом (на карте он обозначен номером 165), соединив озера Матко и Вадло, и тем самым бассейн Белого моря с Балтийским. Чтобы выровнять уровень воды (озеро Матко лежало ниже озера Вадло), на выходе из озера Матко в 165-й канал построили двухкамерный восьмой шлюз. Входим.
Восьмой шлюз. Самая дорогостоящая система Канала. Она обошлась в одиннадцать миллионов рублей. А весь Канал стоил более ста одного миллиона. Планируемый бюджет составлял четыреста миллионов, три четверти этой суммы сэкономили на выплатах. Теперь тоже на людях экономят. Полусонные девки, что нас шлюзуют, денег не видали полгода. Но настроение у них все равно хорошее и они предлагают нам вместе искупаться в шлюзе. В полпервого ночи на Ивана Купалу!
Не верите — как хотите!
Чудо! Узенький, не более тридцати шести метров в ширину, по обе стороны нежно-салатовые стены берез, внизу серый гранит. Каждые двадцать-сорок метров — ряжи. Пусто.
Глушим мотор. Тихо, как на кладбище… После многих часов стрекотания двигателя (по Каналу запрещено ходить под парусом!) вдруг такая тишина — оглушительная. Ни птичьего крика, ни шелеста. Двигаемся в этой немоте силой инерции.
Матовая темень воды.
Невозможно представить, что там — под нами… — трудилось в огромном котловане тридцать тысяч зэка, громыхала узкоколейка и играл духовой оркестр. Они должны были прорыть Водораздел до таяния снегов весной 1933 года, иначе поднявшаяся вода могла смыть уже готовую Повенчанскую лестницу, и тогда срок 1 мая, назначенный Иосифом Сталиным для сдачи Канала, полетит ко всем чертям… Созвали VII вселагерный слет передовиков производства, и на нем 7 января объявили штурм под лозунгом: «Превратим суровый январь в жаркий июль». Автором лозунга был тов. Успенский. Все отряды Белбалтлага делегировали на Водораздел лучшие трудколлективы. Среди них прибыли «Путь к исправлению», «Вперед к 1-му октября», «Покоритель скал» и знаменитая женская «Красная заря». Сто суток они надрывались насмерть, днем и ночью (при свете прожекторов), посменно, по колено в ледяном месиве. Штурм закончился 23 апреля, последние 48 часов работали непрерывно — без еды и сна. Бригада Подлепинского побила рекорд: 852 % нормы на члена, то есть 17 зэка выполнили работу 144 человек. Получили за это от карельского комитета партии знамя: полотнище красного плюша, с золотой бахромой и круглыми кистями.
165-й канал выходит в фарватер озера Вадло двумя каменными плотинами. Останавливаемся за одной из них, чтобы пару часов поспать. Мне снится гигантская яма, точно разверстое брюхо Земли, по дну среди куч грязи ползают люди, сами в грязи, и не разберешь толком, где человек, а где грязь, разве что по движению. Кто-то замирает, как комок грязи, другие ползут по нему, порой грязь оживает и тоже ползает среди людей, только что обездвиженных в месиве…
— Мар, — в люке появляется довольная Санина рожа. — Ш-ш-ш… — прикладывает он палец к губам. Знаками показывает, чтобы я тихонько выглянул. Выныриваю на палубу и… теряю дар речи.
Из 165-го канала выплывает пара лебедей. Картина потрясающая — они отражаются в черной бездне и одновременно словно бы парят в пустоте. Мы глядим — очарованные… И вдруг из кубрика — мат, дым. Рыба у Василия подгорела. Оказывается, пока мне снилась та яма, мужики наловили сигов.