- Клевещет твой соглядай, клевещет, - вспыхнул Петр, и вновь задергалась щека, как в тот раз, когда он бежал из Преображенского под своды монастыря. В те памятные события, когда его лживая сестренка, обманом натравила на него стрельцов. - Брешешь, и ты мой друг.
- А мне-то, с какого лада брехать? - возмутился Алексашка. - Мне и моему человеку не веришь, так ты у эстляндца спроси. Ему наговаривать не с руки. Он с Яном не знаком, и из одного котла уху не хлебал.
- Зови сюда золотаря!
Меншиков встал и вышел из палатки. Вернулся минут через пять с Андресом. Не привыкший к холодам (климат существенно изменился за последние триста лет) тот кутался в теплый плащ, подаренный герцогом де Круа.
- Ну, - громко произнес Петр, - садись! В ногах правды нет. А ты Алексашка встань. Постои немного, тебе это полезно.
Ларсон опустился на табурет.
- Ну, - вновь молвил царь, - говори.
Андрес сначала хотел спросить «Что?», но потом сообразил, что государь интересуется лифляндцем. Он решил, было сначала утаить информацию, но, увидев взгляд Меншикова, сказал:
- Ян Гуммерт переметнулся к шведской армии.
- Переметнулся? - переспросил царь
- Ян Гуммерт - изменник, - сообразив, поправился эстонец.
- А хвалился ли он, что с шестьюстами солдатами пленит меня?
- Так точно, ваше величество.
И тут Андрес Ларсон заметил, как лицо царя побледнело. Или новость, которую он принес, так подействовала на государя, или Андрес повел себя как-то не так. Эстонец поразмыслил, и решил, что поступил вроде правильно, но легкий удар в бок, и тихий шепот Меншикова внес объяснения:
- Не называй государя на вы. Это некультурно.
Андрес удивленно посмотрел на фаворита, но тот лишь добавил:
- Потом объясню.
Тем временем Петр Алексеевич пришел в чувства.
- Изменник, - проговорил он. - Кто ж знал, кто ж знал? А причины своего поведения он не растолковал?
- Истолковал. Дескать, по родине тоскует. И война надоела.
- Мне и самому осада наскучила, - вздохнул Петр, - но что же мне делать? Отступать поздно.
- Мин херц, - проговорил Меншиков, - может, отпустим эстляндца. Все что нужно он сообщил.
- Да, да, - согласился Петр, - ступай.
Ларсон встал, и уже подходя к дверям его, вновь остановил царь.
- А ты, почему не ушел? - спросил он. - Ведь мне сообщили, что он тебя звал.
- А мне государь, некуда идти. Да и я вроде к тебе на службу заступил золотарем.
- Золотарем, - размышляя, проговорил Петр. - А может тебе фамилию Золотарев дать? Ну, или твоим детям. А то эта шведская Ларсон всех моих людей распугает. Ладно, подумаем.
Когда эстонец ушел, Меншиков вновь опустился на свою табуретку. Петр достал трубку и закурил:
- Ну, что делать будем? - поинтересовался он.
- Мне кажется, - ответил Алексашка, - что изменник мог выдать твое нахождение шведам.
- Тебе государь нужно немедленно остров Кампергольм покинуть, - вторил ему, де Круа.
- Трусы. - Проворчал Петр, - вокруг меня одни трусы!
- Ну, тогда хоть отправь всех пленных шведов, в том числе и золотаря в тыл, - посоветовал Меншиков, - ну, хоть бы в Москву.
- Я покумекаю над этим, - согласился царь, - вот только Ларсона, жаль отправлять. Но с другой стороны...
VIII
Как говорится: утро вечера мудренее. Если еще вечером государь не знал, как поступить, то уже с утра у него было решение. Первое, что стоило сделать, это отослать всех пленных немцев, в том числе и Ларсон, в село Преображенское под присмотр Федора Юрьевича Ромодановского. Второе, в случае приближения многотысячной армии Карла XII, он покинет войско. Петр уже понял, что с теми проблемами, которые возникли во время осады, шансов победить шведов нет. Он не учел, когда начинал компанию, что доставшиеся ему пушки были не в лучшем состоянии, поминутно у них ломались лафеты, колеса и оси, а так как некоторые заряды не разряжались, то взрывало и стволы. Бомбы для мортир не соответствовали калибру орудий, и хотя дороги сковал мороз, подвоз провианта задерживался.
Поэтому первое, что Петр сделал, как проснулся, так это написал приказ, о том, как следовало поступить со шведами, а затем позвал к себе Меншикова. Пока тот не пришел, государь взглянул на карту района. Принялся всматриваться в позиции своих войск и даже не услышал, как скрипнула входная дверь. Так бы и не обратил внимания на пришедшего человека, если бы не холодный воздух, ворвавшийся в помещение.
В дверях стоял Алексашка.
- Дверь закрой, - пробурчал Петр, поворачиваясь к нему лицом. - Застудить государя решил? Проходи.
Меншиков захлопнул дверь и прошел.