Киллер заинтересованно ждал продолжения.
— Что, это все?
Оборотень мотнул головой.
— Тогда слушай, — вздохнул Сильвер. — Это только в фильмах грузовики появляются сами собой, а затем исчезают по мановению руки. Отследить такой транспорт проще пареной репы. На этой развалюхе стоит «ограничитель», так что документов моих никто не видел.
Карнаж уставился на приборную панель с наклейкой.
— Но они будут знать наш маршрут!
— Сомневаюсь. Если они следили поначалу, теперь у них наверняка рябит в глазах. Кроме того, мы стоим за квартал от места будущего происшествия.
Оборотень улыбнулся и покачал головой:
— Когда мне превращаться?
— Только не сегодня. Таких, как ты, в Торменторе немного.
— По-моему, — напомнил Карнаж, — кто-то хотел меня проверить.
— Если ты справишься в человеческой форме, — заметил киллер, — то в звериной и подавно. Когда грузовик остановится, жди сигнала. Тогда можешь начинать движение, не раньше. Дальше — по обстоятельствам.
— По каким, например?
— Что это за проверка, — ухмыльнулся Сильвер, — если я стану разжевывать каждую мелочь?.. Не нужно геройства и, само собой, глупостей. Это не шутки.
— Ясен перец. — Карнаж усмехнулся в ответ. Изо рта вервольфа торчали длинные клыки.
— А эти штуки лучше спрячь.
Клыки втянулись в десна. Сильвер тем временем достал две черные маски с прорезями для глаз.
Вервольф принялся с интересом крутить тряпицу в руках.
— Наденешь, — пояснил темный эльф, — когда я натяну свою. Наверное, это и послужит сигналом.
— Зачем? — вдруг спросил Карнаж. — Разве мы не убьем охранников?..
Киллер пристально поглядел на вервольфа:
— В этом нет необходимости. Обычно мне платят за это, но сегодня другой случай.
Оборотень принял дробовик, оглядел и с любовью погладил. Киллер тем временем прикрутил к автомату глушитель. Длина «Кобры» увеличилась вдвое. Подумав, темный эльф сунул в карман баллон со слезоточивым газом.
— Все, пошли. Осталось двадцать минут. Они вышли из машины. Киллер тщательно запер дверцы и включил сигнализацию. Вряд ли кто-то польстится на «ограничитель», однако курьезы имеют обыкновение случаться в самое неподходящее время.
Автомат болтался у Сильвера под мышкой, запасные обоймы оттягивали карман. Карнаж спрятал дробовик под джинсовой курткой.
Пройдя квартал, они вышли на Площадь Великого Восстания.
— Твоя позиция там, — эльф кивнул на перекресток. — Возле автоматов с газировкой. А теперь попрощаемся.
Они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Эльф встал на автобусной остановке, пустой в это время. Все успели либо прибыть на работу, либо лечь спать. Только кое-какие бездельники шатались из одного магазина в другой.
В шаге от Сильвера расцвела голограмма, изображающая огромную пачку «Веселого Роджера». Одна из сигарет выплыла наружу и тут же сгорела в синем голографическом пламени. Следом выплыла другая.
Киллер отвернулся.
Солнечный свет бил раскаленной кувалдой. Ни одного укрытия, за исключением недоступных магазинов. Кожа темного эльфа, даже скрытая одеждой, начала нестерпимо зудеть. Было вовсе не жарко, однако Сильвер обливался потом. Прищурившись, он огляделся.
Дорожная камера находилась слишком далеко, чтобы кто-то впоследствии мог разглядеть его лицо. В Старом Центре такие приборы стояли всего на нескольких улицах (скорее всего, союзники просто не желали мешать Детям Ночи перегрызать друг другу глотки), две из которых включал в себя маршрут конвоя.
Карнаж застыл возле автоматов. Похоже, он действительно что-то заказывал. Зажав в руке пластиковый стаканчик, вервольф поднес прохладную влагу ко рту. Сильвер болезненно сглотнул; слюна проскрежетала по жестяному горлу. Полосатый козырек, нависавший над автоматами, давал обильную тень. Но оттуда был плохой угол обстрела.
Темный эльф отвернулся и смахнул со лба колючую прядь. Следовало отдать вервольфу должное, он держался молодцом. С другой стороны, Карнаж даже представления не имел о характере и масштабе грядущих событий.
Пачка «Веселого Роджера» исчерпала себя и вновь скрылась под асфальтом.
Редкие машины проносились мимо, отражая солнечные блики. Сильвер поднял голову, но и там были голограммы, на всех фронтах теснящие более качественные, а потому дорогостоящие иллюзии.
Почти все небо усеивали лоскуты блеклой рекламы, прошедшей дневную цензуру. Еда быстрого приготовления соседствовала с шоколадными батончиками, дешевыми процессорами, чип-памятью и массой других незаменимых вещей. Движущиеся детали цветных картинок сменяли друг друга с монотонным постоянством, повсюду и одновременно, перемещаясь в зависимости от времени суток.
Сильвер помнил время, когда голограмм в ночном небе было так мало, что можно было разглядеть луну, а если повезет — то и яркое созвездие (темные эльфы вообще живут долго). Союзники лишили Детей Ночи даже этого.
Киллер повернул голову и посмотрел на двухсотлетний памятник Великому Восстанию. Величественное сооружение на гранитном постаменте представляло собой три десятка бронзовых фигур, отлитых в натуральный размер. Строй троллей и гоблинов ощетинился копьями, каждый персонаж был чем-то примечателен, характеризуясь рядом индивидуальных особенностей. У одного из груди торчала эльфийская стрела, боец же, злобно оскалившись, занес копье для броска; трое огров прикрывали собственными телами парочку магов, готовивших смертоносное заклятие; двое разнополых гоблинов поддерживали друг друга, истекая бронзовой кровью.
Главенствовали же над ансамблем братья Ватирлон и Довартис, указывавшие дорогу разгневанной толпе. Темные эльфы держали бронзовое знамя, развевавшееся на вечном ветру.
Братья возглавили Восстание в оккупированной эльфами Западной провинции, когда основные силы Повелителя были вынуждены отступить, прикрывая Торментор. Силы Восстания, состоявшие в основном из гражданского населения, ударили в эльфийский тыл, обратив оккупантов в позорное бегство.