— Тогда зачем обсуждал?
— Потому, что теперь мы — команда.
Робинс открыл было рот, ничего не сказал и вновь повернулся к голограммам. Чешуйчатый тюлень бил о льдину длинным хвостом.
Через полчаса раздался сигнал мобильного. Эту часть своей жизни Сильвер провел крайне занимательно — он узнал чрезвычайно много о ловле стеклянных бабочек.
Гудок. Один, другой. Коннект.
— Говорите.
— Сильвер, это я.
— Слушаю, господин Локхони.
— Все в порядке. Аванс на четвертом, десять штук на третьем. Как договаривались.
— Отлично.
— Наш общий друг предлагает сделать тебе кредитную карточку.
— Спасибо, не стоит. Карточку я сделаю сам — это слишком личная вещь.
— Знаешь, он тебя уважает. Как профессионал профессионала.
— Я польщен.
— Что-то не заметно. Пауза.
— М-да. Когда приступаете?
— Завтра.
— Еще утром ты говорил, что сегодня.
— Вы перевели деньги недостаточно быстро.
— Знаешь, это не от меня зависело!
— Значит, не нужно извинений. Наш клиент ждал сотню лет; неужели трудно подождать еще одну ночь?
— Ну, тебе виднее. Делай как знаешь.
— Господин Локхони...
— Да?
— Если все это — блеф, лучше сразу признайтесь.
— Не понимаю, о чем ты.
— Если со мной что-то случится, полиция получит очень интересные пленки, на которых запечатлена ваша искусная актерская игра.
Пауза.
— Это не очень-то красиво с твоей стороны, Сильвер. Я, разумеется, не могу ни в чем признаться, поскольку, собственно, не в чем.
— Ваши интересы мне неизвестны, господин Локхони.
— Приезжай ко мне, мы все обсудим.
— У меня много дел. Возможно, мы виделись в последний раз.
— Это меня и пугает. Что, если с тобой действительно что-то случится?.. Я, разумеется, не буду иметь к этому никакого отношения, но...
— Я оставил для вас лазейку. Переведите после моей смерти на второй счет семьсот пятьдесят тысяч марок.
— И тогда?..
— Полиция ничего не узнает.
— А если ты не справишься? За что нам платить?
— Платить придется вам, господин Локхони, исключительно за личную безопасность. Молитесь, чтобы со мной ничего не случилось. Я же буду уверен, что тыл под контролем.
— Ошибаешься. К твоим родителям подобраться трудновато, но как насчет человеческой самки?..
— Вы не первый, кого посещает подобная мысль. Вам она нужна живая, поэтому я приеду в Торментор. Понимаете, что из этого выйдет?
Пауза.
— Если полиция получит пленки, я отомщу.
— Мертвецу мстить бесполезно. Если вы решитесь на такую глупость, учтите, что в случае смерти девушки или какого-либо на нее покушения полиция также получит документы, но другие. Это же касается и моих родителей. Передача улик произойдет помимо их воли.
— Ты всегда был жестоким.
— Как и мир вокруг стен. Никто не сможет отсидеться в сторонке, каждый должен чем-то пожертвовать. Вы, к примеру, спокойствием, я же могу пожертвовать собственной жизнью. И конечно, жизнью моих спутников. Пауза.
— Я также заинтересован в вашем успехе.
— Теперь я вам верю.
— Помнишь, я говорил о своих соплеменниках?
— Двух громилах-троллях? Помню.
— Ты согласен принять их в команду?
— Кто оплатит их услуги?
— Я, можешь не волноваться. Наш общий знакомый утверждает, что ты волен нанимать тех, кто тебе действительно нужен. Я был вынужден с ним согласиться, но это произошло еще до нашего с тобой разговора. — Пауза. — Так как?
— Я думаю.
— Сильвер, они пригодятся. Отличные, крепкие ребята.
— Хорошо, я согласен. Назначьте пенсию их иждивенцам.
— Все что угодно. Когда ты готов с ними встретиться?
— Дайте мне номера телефонов.
— Секунду... Знаешь, так сразу не вспомню. Наверное, пришлю сообщение.
— Присылайте. Я свяжусь с ними после.
— Вот и отлично. Буду с нетерпением ожидать звонков.
— Не обижайтесь, господин Локхони, если я не буду звонить слишком часто.
— Не обижусь. Ты помнишь имена? Я имею в виду тех, у кого ты намерен нечто позаимствовать?..
— Их не так много.
— И все-таки я не стану менять телефон. Удачи тебе, Сильвер. Я говорю это от чистого сердца.
— Звучит крайне странно, господин Локхони. Прощайте.
Гудки. Один, второй.
Дисконнект.
Локхони скрежетал зубами от ярости.
Он, разумеется, знал, что Сильвер — редкая сволочь, но не до такой же степени!...
Резкая боль заставила тролля очнуться от транса. Локхони с удивлением посмотрел на свои большие руки, от которых в мозг поступали короткие импульсы. С трудом разжав кулаки, тролль обнаружил источник боли — длинные когти глубоко вонзились в ладони.
Останки мобильника усеивали поверхность столешницы.
Встав с кресла, Локхони принялся ходить кругами по кабинету. Обычно он так не делал, однако сейчас адреналин не давал усидеть на месте. Больше всего гангстеру хотелось схватить Сильвера и медленно, растягивая удовольствие, открутить ему голову. Эта мысль вытесняла все прочие.
Локхони мог бы отыграться на ком-нибудь из подчиненных, но не сейчас. Следовало сосредоточиться и как следует все обдумать, пока каждое слово еще свежо в памяти.
Локхони заставил себя сесть в кресло, смахнул со стола кусочки пластика — все до единого, за исключением золотистой чип-карты, — затем проделал ряд дыхательных упражнений, дожидаясь, пока адреналин перегорит в крови.
Кажется, все. Тролль погрузился в себя, машинально царапая когтями многострадальную столешницу.
Сильвер загнал его в угол, следовало отдать ему должное. Локхони был не настолько уверен в собственных бойцах, чтобы открыто бросить вызов лучшему киллеру города. К тому же полковник тайной полиции мог косо посмотреть на такие разборки. Теперь темный эльф находился на его содержании.
А ведь все, чего Локхони хотел, это максимально расширить дистанцию между собою и Сильвером. Собственно, того, на что проклятый эльф дал добровольное согласие. Локхони вполне мог понять киллера, поскольку и сам никому не доверял. Другое дело, что такое коварство стало для него полной неожиданностью.
Тролль вновь стиснул челюсти. Хотелось чего-нибудь выпить, желательно пинту-другую чистого спирта, но это подождет. Сейчас нужно думать. Выработать стратегию, на основе которой построится тактика.