Светлана вздыхает, затем снимает пальто, вешает его на вешалку и неохотно садится на стул.
СВЕТЛАНА. Мороки мне с вами. Ну с какой кстати мой директор дал мне такое общественное поручение — за порядком следить в этой комнате? Да и за вами заодно. Сидела себе спокойно и работала. А теперь тут приходи к вам каждый день. А пару дней назад лифт не работал. И я, как дура, с восьмого этажа на третий, с третьего на восьмой, с восьмого на третий. Ужас. Все каблуки поцарапала об эти старые ступеньки. Да и директор вначале не хотел вам комнату под штаб отдавать. Но потом понял, что тут пропиариться можно, мол, волонтерам помогаем, дело государственное. Даже на сайте фирмы об этом написали. (Пауза, говорит доверительно вполголоса, оборачиваясь к Валентине.) Это в русской версии сайта, а в английской, для иностранных поставщиков, об этом ни слова. Вроде мы нейтральные.
ВАЛЕНТИНА. А зачем за нами следить? Мы люди мирные.
СВЕТЛАНА. Люди разные бывают. Тем более с Украины. Нестабильный контингент. Провинция — это не расстояние, это мировоззрение.
ВАЛЕНТИНА. Какая же Украина провинция? Мы даже географически к Европе ближе.
СВЕТЛАНА. Географически-то ближе, а в головах-то полный совок.
Входит Мария, одета скромно, на голове платочек.
МАРИЯ (радостно.) Доброе утро, Валентина, доброе утро, Светлана. Рада вас видеть.
И день какой сегодня хороший, солнечный.
Она снимает платочек, пальто и садится за стол. Валентина расставляет чашки и разливает всем чай.
ВАЛЕНТИНА. Привет. Как раз к чаю.
МАРИЯ. Извините, задержалась сегодня немного. В храме была, исповедовалась у батюшки. Очень много народу на исповедь было, целая очередь образовалась. И причастие поэтому долго длилось.
СВЕТЛАНА (обращается к Марии). Вы вот, Мария, каждый день в церковь ходите. Зачем? Ведь одни и те же молитвы каждый день?
МАРИЯ. А молитва от этого не делается ненужной. Напротив, от того, что молитва повторяется, вера крепнет.
СВЕТЛАНА (вздыхая.) Ну не знаю, я вот не верю в Бога. Как Бог-отец мог пожертвовать своим сыном ради спасения человечества? Не понимаю.
Пауза. Мария и Валентина переглядываются.
МАРИЯ. Церковь плохому не научит. Религия — лучший воспитатель нравственности. Она учит не держать зло и ненависть в своей душе. Ведь ее задача — очеловечивание человека.
СВЕТЛАНА. Вы тут красноречием не щеголяйте. Ваш Бог любит, чтобы люди терпели лишения. Зачем? Как там у вас: «В поте лица своего будешь есть хлеб свой».
МАРИЯ. Бог испытывает того, кого любит. Слово Божье живо и действенно. Неси свой крест и веруй.
ВАЛЕНТИНА. А у нас в Донбассе все верующие. Как же без веры жить? Я во всех глазах у людей Бога видела.
СВЕТЛАНА. Все ясно с вами. Вот вы, Мария, — кажется, у вас даже свой бизнес был, зачем все бросили и сюда, в штаб волонтерский, пришли?
МАРИЯ. Сейчас такое время, когда на все смотришь другими глазами. Нужно делать не то, что тебе нужно, а то, что другим нужно, и там, где ты нужен. А чем я могу помочь своей стране? Вот поэтому я и начала волонтёрить. Ведь сейчас важна любая помощь, даже самая незначительная. Если человек пришел в этот мир, то должен совершить хотя бы одно доброе дело.
ВАЛЕНТИНА. А я вот на Донбассе в госпитале работала, нянечкой. Так многие врачи, волонтеры бросали свои дела, брали отпуск за свой счет и ехали в этот госпиталь через всю Россию. Помню Лешу, молодого хирурга из Москвы. Так он целый месяц в ординаторской жил, не выходил из операционной. А Ольга, главный врач Питерской больницы, приехала работать простой санитаркой, ухаживала за самыми тяжелыми и капризными больными. А когда уезжали, говорили — жаль, что скоро домой надо, отпуск заканчивается. Сколько добрых, самоотверженных, сильных людей.
СВЕТЛАНА. Да… Я вообще не понимаю, зачем мы все это начали. Украина — чужая страна, что хотят, то пусть и делают. А мы сейчас? То ли освобождаем Украину от бандеровцев, то ли выручаем Донбасс, то ли воссоздаем Новороссию, то ли проект СССР-два реализуем. Нет у нас никакой стратегии. У Украины-то она есть: русофобия и дистанцирование от России. А флаги? Кто под красным знаменем Победы воюет, у кого-то на флаге лик Христа, чеченцы воюют под своим флагом, осетинские добровольцы — под своим. Но государственный-то флаг у нас один, бело-сине-красный. (Пауза.) Не понимаю я. (Вздыхает.) Здесь, в России, чудеса через каждые полчаса.