Сильвер кивнул.
— Тебе кажутся верные вещи. Именно так мыслит Локхони.
— В таком случае, — подал голос Карнаж, — какие проблемы? Этот тролль труслив, как пуганый кролик.
— Страх, как известно, порождает агрессию. Когда-то ему было страшно оттого, что я бродил неподалёку, сейчас же оттого, что я слишком близко. Бессонными ночами ему видится, как конкуренты сулят мне куда более несуразные суммы.
— Что, были попытки? — спросил хакер.
— Были.
— И… что?
— Ничего. Нет смысла менять шило на мыло.
— Локхони устроит себе большой праздник, — Карнаж потёр заросший подбородок, — когда ты уедешь из Торментора. Какой ему смысл гадить на дороге?
— Чтобы я не вернулся. — Киллер помедлил. — Локхони будет действовать обычными методами. Станет выжидать момента, чтобы нанести коварный удар.
— Какой, например?
— Например, может предупредить союзников о том, чтобы они подготовились к нашему приезду. Пироги, красные ковровые дорожки и всё такое прочее.
— Тогда давай просто, — вервольф провёл пальцем по горлу.
— Погоди. — Хакер поднял руку. — Локхони — посредник. Есть ли возможность выйти на самих заказчиков?
— Найдётся, — тёмный эльф кивнул. — Представьте, придётся заявиться к ним лично, чтобы сказать: «Эй, ребята, я грохнул посредника, давайте работать напрямую».
Компаньоны призадумались.
— Я решил отложить такое решение, — продолжил Сильвер, — потому как остаётся возможность, что денег нам никто не заплатит. Они могут просто нанять других киллеров, вервольфов и хакеров.
Робинс вздрогнул:
— Тогда убийство отменяется. Локхони должен жить.
— Но при этом необходимо обезопасить тылы. — Карнаж посмотрел на Сильвера. — Как насчёт других вариантов?
— Их не так уж много. Внимания же заслуживает только один.
Хакер улыбнулся собственной догадке:
— Шантаж. Компромат.
— Я скопил кое-какие бумаги, несколько плёнок, — подтвердил Сильвер. — Они хранятся в банковском сейфе. Следует предупредить об этом Локхони.
Некоторое время все трое наблюдали голограммы редчайших представителей флоры и фауны Тверди.
Робинс первым нарушил молчание:
— Ты ведь решил это загодя, верно?
— Да. — Сильвер ответил без промедления, потому как знал следующий вопрос. — Конечно, я всё решил.
— Тогда зачем обсуждал?
— Потому, что теперь мы — команда.
Робинс открыл было рот, ничего не сказал и вновь повернулся к голограммам. Чешуйчатый тюлень бил о льдину длинным хвостом.
Через полчаса раздался сигнал мобильного. Эту часть своей жизни Сильвер провёл крайне занимательно — он узнал чрезвычайно много о ловле стеклянных бабочек.
Гудок. Один, другой. Коннект.
— Говорите.
— Сильвер, это я.
— Слушаю, господин Локхони.
— Всё в порядке. Аванс на четвёртом, десять штук на третьем. Как договаривались.
— Отлично.
— Наш общий друг предлагает сделать тебе кредитную карточку.
— Спасибо, не стоит. Карточку я сделаю сам — это слишком личная вещь.
— Знаешь, он тебя уважает. Как профессионал профессионала.
— Я польщён.
— Что-то не заметно.
Пауза.
— М-да. Когда приступаете?
— Завтра.
— Ещё утром ты говорил, что сегодня.
— Вы перевели деньги недостаточно быстро.
— Знаешь, это не от меня зависело!
— Значит, не нужно извинений. Наш клиент ждал сотню лет; неужели трудно подождать ещё одну ночь?
— Ну, тебе виднее. Делай как знаешь.
— Господин Локхони…
— Да?
— Если всё это — блеф, лучше сразу признайтесь.
— Не понимаю, о чём ты.
— Если со мной что-то случится, полиция получит очень интересные плёнки, на которых запечатлена ваша искусная актёрская игра.
Пауза.
— Это не очень-то красиво с твоей стороны, Сильвер. Я, разумеется, не могу ни в чём признаться, поскольку, собственно, не в чем.
— Ваши интересы мне неизвестны, господин Локхони.
— Приезжай ко мне, мы всё обсудим.
— У меня много дел. Возможно, мы виделись в последний раз.
— Это меня и пугает. Что, если с тобой действительно что-то случится?.. Я, разумеется, не буду иметь к этому никакого отношения, но…
— Я оставил для вас лазейку. Переведите после моей смерти на второй счёт семьсот пятьдесят тысяч марок.
— И тогда?..
— Полиция ничего не узнает.
— А если ты не справишься? За что нам платить?
— Платить придётся вам, господин Локхони, исключительно за личную безопасность. Молитесь, чтобы со мной ничего не случилось. Я же буду уверен, что тыл под контролем.