"А если он не прав, — сказал себе Келдер, — зачем пробуждать в старике тщетные надежды?”
Но главное, его больше заботили свои собственные чувства.
В обрыв они уперлись далеко от дороги. Поглядев на небо, на пустыню, Келдер пришел к выводу, что они сильно взяли к востоку, и повел компанию направо, вдоль обрыва.
После полудня они нашли-таки Тракт, а когда поднялись к Дверре, солнце уже скатилось к самому горизонту.
Эздрел посмотрел на редкие пучки травы, больше рядом с Трактом ничего не росло, и изрек:
— Давненько я не поднимался сюда. Что-то, оказывается, может расти прямо на земле.
Аша огляделась, потом вытаращилась на Эздрела. Впервые ей попался человек, который много лет не видел травы.
— Может, пойдешь с нами в Амрамион, — буркнул Келдер, — увидишь лес.
— Может, и пойду, — кивнул Эздрел, — если ноги не подведут. Я очень устал. Не пора ли найти гостиницу и перекусить?
Келдер скорчил гримасу.
— Если ты хочешь что-нибудь поесть, боюсь, придется просить милостыню. Этим мы сейчас и займемся. А уж спать будем под открытым небом. Денег у нас нет.
— Нет?
— Нет, — подтвердил Келдер. — Я потратил свои по пути в Шан, а у Аши их никогда и не было. В Шане за нас платила Ирит, но ты ее спугнул. К счастью, мы успели наполнить фляги водой. — Тут его осенило. — А у тебя есть деньги?
— Есть, — признался Эздрел. — Несколько грошей. На ночевку в гостинице не хватит, а вот хлеб я купить смогу.
— Сможешь? — с надеждой переспросила Аша.
Старик кивнул. Посмотрел на Великий Тракт, плавно обтекающий замок Дверры, гостиницы, выстроившиеся вдоль дороги.
— Которая из них лучшая?
Аша посмотрела на Келдера, Келдер — на Ашу.
— Не знаю, — ответил юноша. — Выбирай любую.
Пожав плечами, Эздрел выбрал.
Глава 19
Хлеб оказался черствым, но с голодухи они и такой почли за счастье. Тем более что хозяин гостиницы раздобрился и за бесплатно попотчевал их остатками солянки, которую все равно собирался выбрасывать. Они, конечно, не наелись до отвала, но все-таки устроились спать на склоне холма с полными желудками.
Одно из двух своих одеял Келдер оставил себе, второе отдал Аше, Эздрел заявил, что прекрасно обойдется и так.
— У меня есть чем согреться. — Он достал из висевшего на поясе мешка черную бутыль. — Берег на всякий случай.
— Что это? — спросила Аша.
— Ушка, — улыбаясь, ответил Эздрел. — Самая лучшая ушка, из Сардирона-на-Водах. Она упала с фургона в прошлом месяце, а я ее подобрал. Винокурня Адреана. — Он продемонстрировал этикетку.
Аша отвернулась, Келдер кивнул без всякого энтузиазма.
— Я берег ее, — повторил Эздрел, вытаскивая пробку.
Заворачиваясь в одеяло, Келдер подумал, а не попросить ли старика угостить его глотком ушки. Согреться было бы очень даже неплохо, отвращения к ушке он не испытывал. Наоборот, несколько раз пробовал ее в Шуларе, по торжественным случаям.
Аша, однако, терпеть не могла спиртного, слишком живы были воспоминания о вечно пьяном, злобном отце, да и Эздрел наглядно показывал, к чему может привести злоупотребление алкоголем.
— Хочешь выпить, Келдер? — Язык Эздрела уже заплетался. — Ушка отличная, а пить одному — удовольствие маленькое.
Келдер притворился, что спит, дав себе зарок не брать в рот ни капли ушки.
— Не хочешь — тебе же хуже, — буркнул Эздрел, и Келдер услышал, как ушка забулькала в его горле. Юношу передернуло.
Мгновение спустя бутылка звякнула о камень: Эздрел выронил ее из руки, а потом упал на землю и сам. Келдер лежал не шевелясь; внезапно до него дошло, что спать ему вовсе не хочется.
Старик громко захрапел, а Келдер приподнялся на локте и оглянулся.
Ночь выдалась темной, малая луна только что взошла на востоке, до восхода большой оставалось не меньше часа. Костер они разжечь не удосужились, и Келдер с трудом различил силуэт Эздрела.
Хотя слышал его отчетливо: уж очень громко храпел старый пьяница.
— Он спит, — констатировала Аша.
— Ш-ш-ш! Ты его разбудишь!
— Как бы не так, — говорила Аша, не понижая голоса. — Он слишком пьян. Его теперь ничем не разбудишь. Это надо же, в пять минут выпил целую бутылку ушки! Такого не мог даже мой отец!
Келдер с сомнением смотрел на Эздрела:
— Ты уверена?
— Абсолютно. — Девочка подобралась к Эздрелу и ткнула его пальцем. Пьяница продолжал храпеть. — Видишь?