Почуяв приближение Светлины, он заревел и вылез из конуры. Но, увидев маленькую, худенькую девочку, он презрительно заворчал:
— Такая крошка не опасна моему господину! Пусть идет, куда хочет.
И черные стражи открыли настежь ворота:
— Иди, малютка, иди! Ты никому не страшна.
Светлина прошла через коридор, через залы. Везде было темно и холодно, как в могиле.
— Чародей, где ты? — кричала она.
Из глубокого подвала послышался ворчливый голос:
— Кто там? Кто отважился прийти в мой замок?
Светлина добежала до подвала и стала стучать в обитую железом дверь:
— Это я, чародей, Светлина! Не бойся меня, открой!
С грохотом раскрылись двери. На пороге стоял огромный чародей. Он разглядел в полутьме маленькую девочку и рассмеялся:
— Тебя мне бояться? Ведь ты муравей.
— Я не муравей, я человек, — серьезно ответила Светлина.
Чародей разразился зловещим хохотом. Он отошел от порога, поклонился и обратился к ней, как к какой-нибудь знатной даме:
— Извольте пройти дальше, почтенная гостья. Что вам угодно?
Светлина тоже поклонилась. Чародей расхохотался еще громче. Девочка с большим любопытством начала оглядывать подвал: ведь до сих пор здесь не бывал ни один человек.
Это был громадный зал без окон. На полу лежали груды золота и золотых монет, освещавших весь подвал. При их свете она увидела гору человеческих костей — скелеты тысяч, миллионов рабов.
А посередине возвышался громадный трон, сделанный из человеческих черепов; сиденье его было золотое, усыпанное жемчугом и рубинами. Жемчуг образовался из застывших слез бедных матерей и сирот, а рубины — из крови, пролитой на войнах.
— Этот трон сделал я сам! — воскликнул чародей. — Но я еще не закончил его. Мой трон должен вырасти до потолка. Когда он дойдет до свода, я пробью крышу и построю здание до неба.
Светлина упала на колени и протянула к чародею ручонки:
— Ах, не делай этого! Перестань мучить людей! Если ты хочешь быть жестоким, то уничтожь злых и сильных, которые обижают слабых.
Светлина все больше забавляла чародея.
— Замолчи, девчонка! — крикнул он ей. — Это невозможно, я не бог. Проси его!
— Уже просила. И отец с матерью просили. Но на небе никого нет.
— Неужели? — захохотал чародей.
— Да-да… Отца с матерью посадили в тюрьму…
— Что они украли? — осклабился чародей.
— Немного дров в лесу. А наш господин, князь, на свободе, хотя и украл у народа огромный лес!
Чародей нахмурился:
— Ты глупая девчонка! Что ж это был бы за мир, если бы князья сидели в тюрьмах, а я не властвовал над людьми?
— Люди были бы сами себе господами, а тебя убили бы, — ответила Светлина. Она даже побледнела, испугавшись своей отваги.
Чародей тотчас же встал с трона из золота и человеческих костей и крикнул:
— Что? Меня убить?! Отнять у людей любовь к золоту? Жажду денег? А для чего бы они работали? Чем бы платили? И вообще, для чего бы они тогда жили?
— А на что им золото? Разве из бумажных денег шьют одежду, а из звонкой монеты строят дома?
Чародей пришел в ярость. Эта девчонка произнесла такие дерзкие слова, за которые посадили бы в тюрьму и взрослого человека.
Он соскочил с горы костей, служившей подножием трону, и погнался за девочкой.
Но девочка была проворнее и умнее чародея. Она схватила лежавший на полу слиток золота, швырнула в чародея и убила его.
В ту же минуту с громким треском рухнул замок и провалился сквозь землю. На широком, свободном пространстве засияло солнце — первое весеннее солнце освобожденного человечества.
Елена Малиржова
ВОЛШЕБНАЯ ИГЛА
Жила однажды бедная девушка, которая вышивала пестрым шелком и золотыми нитками платья, платочки, скатерти, передники. Вышивала она птиц, мотыльков, цветы, сердечки, звезды и яблоки. У нее на коленях попеременно лежали парча, шелк, бархат, полотно и прозрачный батист. Вышивальщица работала не для себя, не для своего удовольствия, не для украшения своих платьев или комнаты. Каждую субботу она относила в город готовую работу. Богатые девушки и женщины гордились ее вышивками, которые покрывали их платья и лежали на их столах.
«У вышивальщицы Анечки волшебная игла, — говорили все, кто видел ее работу. — Ее цветы и птицы выглядят, как живые! Вот-вот расцветут! Вот-вот запоют!»
Вышивальщица Анечка думала: «Хорошо, если бы у меня была волшебная игла, — тогда я могла бы зарабатывать в десять раз больше».