- Вот это лекция! - воскликнул Миша. - Ну, ты, Дашуля, даешь! Одно непонятно, для кого она? Зачем представителям далекой Индии твои сорта винограда? Неужели только для меня одного? Я польщен!
- Как это для тебя одного, парниша? - с этими словами вошел в беседку Захар. Он, видимо слышал все, что я говорила, и продолжал: - Тут за углом оказались невзначай и заинтересованные люди. Если барышня понимает в винограде, то, возможно, она и в вине нашем разберется, спасет его? А то хозяин убытки терпит страшные.
- А что у вас с вином? - спросила я.
- Вот скажу хозяину про тебя, когда придет, может он тебе это покажет. Он пригласил из Ростова спеца-инженера, думал, сможет что-нибудь сделать, как-нибудь использовать, чтобы не потерять все затраты, но Галкин - так его зовут, сказал, что уже поздно что-нибудь изменить, придется в речку выливать.
В этот момент в ворота постучали. Служанка в белом платочке пошла открывать и впустила девушку в цветастой косынке и темном длинном платье. Косынка была донельзя деревенской, но платье сшито было с учетом последней французской моды. Своим неглубоким вырезом оно скромно открывало изящную шейку девушки, которую визуально удлиняла еще и застежка из пуговичек до самой талии. А талия, в свою очередь, на платье была отрезной, с юбкой, равномерно присобранной в мелкую складку спереди, и имеющей собранный из крупных складок хвост сзади. Я была уверена, что надень она шляпку, которых я немало видела по дороге сюда на прилично одетых женщинах, то выглядела бы не деревенщиной с бидончиком молока в руке, а вполне себе городской барышней серебряного века.
Но пока я любовалась платьем посетительницы, ее красотой и врожденной грацией, пока мечтала о шляпке для нее, барышня подошла к беседке и поздоровалась.
- Это наша Варенька, - представил девушку Захар. - она нам молоко приносит и помогает по хозяйству, если надо.
Девушка, слегка поклонившись всем собравшимся, вошла в господский дом.
Взгляд, которым проводил Захар Вареньку, объяснил всем присутствующим, что отношения между молодыми людьми непростые. В ее движениях сквозила девичья скромность и стеснительность, а его глаза горели вполне откровенным чувством любви и явно сдерживаемым нетерпением.
- Что ж так долго хозяина-то нет? - с нетерпением в голосе спросила Аза. - И чуть тише добавила:
- Плеймн ждет результата, злиться будет.
- Так барин и до вечера может не приехать, кто знает, - «успокоил» посетителей Захар.
Тем временем виноград весь съели. Аза собрала голые кисти в свой фартук и спросила у конюха, куда выбросить. Захар показал рукой в сторону ворот, а сам присел на краешек одной из скамеек. Аза вскоре вернулась, и я спросила у Захара:
- Расскажи, как ты меня спасал? Где? Я плыла сама или тонула?
- Ну, посыпала, как из решета! Из речки я тебя выловил. Вон там, - он махнул в ту самую сторону двора, где мы видели речку. - Барские конюшни до самой реки доходят. Удобно лошадей привязывать. Там и травка, там и водопой в одном месте. С этой стороны берег пологий, песчаный. В тот день ярмарка была на Базарной площади. Коней из коляски барина я распряг, дал им травки пощипать и повел поить. Смотрю, плывет что-то. Думал, что парень-утопленник, а когда багром вытащил, увидел, что девка. Волос длинный, а ум... промолчим. В мужицких штанах и в тапочках. Ну, штаны ты, похоже, сняла, а вот тапочки на тебе всё те же. Живая ты была, но снулая, как задохлая рыба. Вот я тебе ноги связал веревкой, да через ствол акации и перекинул. Потянул за веревку осторожненько, поднял тебя, потряс немного, воды из тебя немного повытекло. Ты и очухалась. Меня так мать протрясывала, когда выловила из глубокой канавы, из лужи, можно сказать. Малец я еще был. Неслухнянный.
- Надо было искусственное дыхание сделать, - поняла я.
- Их, наверное, этому в школе не учили, - сделал вывод Михаил.
- А вас, получается, учили? У нас в селе 6 училищ: 1 - двухклассное, 2 - одноклассных, 1 - женское, 1 - частное 3-го разряда, 1 церковно-приходское. И ни в одном такую ерунду не учат. А вы? Вы откедова такие взялись? Что-то я вас двох нигде здесь в Воронцовке не встречал? И в Новогригорьевке, тем более. Там мы с мамкой-покойницей жили, так там мне каждая собака - хорошая знакомая.
- Подруга детства, - пошутил Мишаня, но Захар не понял насмешки и заявил:
- Нет уж, подружки у меня никогда собачий норов не имели. По мне, чем скромнее, да ласковей, тем милее да дороже.
- Тогда уж ближе к кошкам, - подсказала я.
- А, если поцарапает? - не изменил себе Миша - любитель беззлобных шуток и приколов.
- Да, что ты их слушаешь, парень? - вмешалась Аза.
- Он у меня допросится, - сказал Коло. - Руки чешутся, мочи нет.