Недалеко от них стояла дочка господина Жака - Моника в атласном белом платье в зелёный горошек, её голову украшала диадема с пером.
Девушка периодически бросала взгляды в сторону Дэвида.
Господин Жак перехватил её взгляд:
- Моника! Подойди к нам, доченька!
Девушка, жеманно улыбнулась и подошла.
-Птичка моя, поболтай с Дэвидом! У вас, у молодежи много общих тем, не то, что у нас, стариков! - сказал господин Жак.
Человек - Тень оказался тут как тут:
-Действительно, птичка, - он оценивающе посмотрел на её перо.
Моника кивнула и улыбнулась, но не произнесла ни слова.
-Ну, чего стесняться, вы же друзья детства! - приободрял их господин Жак.
-Моника, как поживаешь? - спросил Дэвид. - Вчера на корабле не удалось поболтать. Я всегда стараюсь писать открытое море, а для этого нужно одиночество.
-Да, я понимаю, - ответила Моника.
Взгляд Дэвида скользнул вверх по перу на диадеме Моники. На самом конце пера оказалась... Эва.
-Кажется, с этого дерева я снимал вас лет десять назад, - господин Жак перехватил взгляд Дэвида. На одной из веток, как в кресле, сидела Эва в простом белом платье без рукавов и читала книгу. Книгу держали два крылатых человечка, из семьи мистера Стэнли, третий перелистывал страницы.
-Какое прелестное создание, - произнес Человек-Тень, но на его слова никто, конечно же, не отреагировал.
Господин Жак тут же перевел тему:
- Так вот, ребятки, я и говорю: как быстро летит время. Ладно, не буду вам надоедать, общайтесь. - Он удалился, оставив Дэвида и Монику вдвоем.
Они постояли некоторое время молча. Повисла неловкая пауза. Человек-Тень бесцеремонно стоял рядом, вертел головой по сторонам и зевал.
-Симпатичные горошины, Моника, - снова начал разговор Дэвид.
Человек-Тень оценивающе посмотрел на горошины:
-Слишком крупные, на мой взгляд, - прокомментировал он.
Дэвид бросил взгляд в сторону дерева.
-Ты смеёшься надо мной, Дэвид! - кокетливо произнесла Моника.
-Я? - Дэвид притормозил пролетающий мимо поднос с бокалами шампанского. - Выпьешь?
Моника скромно взяла бокал. Дэвид отпил из своего бокала. Невзначай снова посмотрел наверх, на дерево. Эвы там уже не было. Дэвид не смог скрыть досады на лице. Не замечая перемен в Дэвиде, Моника снова отпила шампанского, видимо, для храбрости и попыталась продолжить разговор:
- Дэвид, как поживает твой учитель рисования?
- Профессор Ферби? Он учитель живописи. Отлично. Отправился на воды. Теперь, я думаю, он самый счастливый человек на свете.
-Вы его последний выпуск, он сам так сказал в интервью, я читала, - заявила Моника. - Это большая честь.
-И большая ответственность, если это так, - сказал Дэвид. - Но я надеюсь, что он преувеличивает.
Издалека послышался голос Полетт, которая звала сына: «Дэвид! Сынок!».
-Зовут, извини, - сказал Дэвид почти радостно и тут же потерялся в толпе. Человек-тень едва не упал, догоняя его.
Дэвид подошел к Полетт. Она сменила свой наряд: с простого, почти домашнего, конечно же, льняного, в котором она распоряжалась едой и напитками, на нарядное, пышное, бордовое, атласное. Рядом с ней стоял Мэр, вид у него был покровительственный, как, впрочем, и всегда. Тут же присутствовал и самодовольный господин Жак. В руках Мэр держал небольшой ящичек. Кажется, он жег ему руки. Полетт позвонила в небольшой серебряный колокольчик. Гости начали собираться вокруг них. За всем этим действом внимательно наблюдали Человек-Тень и Кот Мур.
Поль с тревогой смотрел на Полетт. Его дама давно покинула его, не пожелав забрать портрет.
-Мама, я же просил... - укоризненно начал Дэвид.
Полетт взяла Дэвида за руку и начала говорить торжественным тоном, не обращая внимания на его слова:
-Мой милый мальчик! В день возвращения домой после окончания Художественной Школы и в твой День рождения ты становишься преемником своего отца - великого художника Теодоруса Кантора. Ты должен открыть его палитру!
Мэр передал палитру Дэвиду, а Полетт сняла с шеи кожаный шнурок, на котором висел небольшой ключик, и отдала Дэвиду. Толпа окружила их плотным кольцом.
Человек в сером костюме держался неподалёку от Дэвида, нервно переминаясь с ноги на ногу, ему хотелось, чтобы поскорее открыли палитру.
Дэвид с обреченным видом начал открывать ключом ящичек. Все замерли. Было слышно, как жужжит пролетающая мимо муха. Дэвид осторожно открыл крышку и... ящик оказался пуст. Раздался всеобщий вздох разочарования. При этом лицо Дэвида осталось непроницаемым, а Поль почему-то вздохнул с облегчением.
Полетт же напротив, была настолько ошарашена, поражена и обескуражена, как будто ее ударили в солнечное сплетение и ей стало трудно дышать: