— Вижу, вижу! Девушкой с пистолетом обзавелся. Вот до чего буржуазная власть довела! В советское время cлучись такая история, никто не поверил бы. Сказали бы, что небылицами увлекаешься. А сейчас газеты почитаешь, поймешь — еще не такое случается…
— Мы вам несколько вопросов задать хотели.
— В колдунов не верю, — сразу заявил Павел Дмитриевич. — В привидения — тоже. Ни в бога, ни в черта — ни в кого не верю!
«Ярый атеист», — подумала я.
— А как вы думаете, имеет человек, которого все считают колдуном, какое-то отношение ко всем этим смертям?
— Точно сказать не могу, но мне кажется, что нет дыма без огня. Только колдовство тут ни при чем. Моего сына убили из ружья, а не какой-нибудь там волшебной палочкой.
— А, на ваш взгляд, есть какая-нибудь связь между жертвами, помимо колдуна?
— Все они живут в одном поселке.
Я чуть было не рассмеялась, по достоинству оценив юмор старика, но вовремя сдержалась.
— Есть и еще кое-что общее, — продолжал Павел Дмитриевич, — не знаю, стоит ли принимать это во внимание при проведении расследования. Погибли подряд друг за другом три бывших одноклассника, в числе которых оказался и мой сын.
Я вскинула брови.
— А кто двое других?
— Линин Сережа, его нашли застреленным на окраине поселка. Оружие обнаружить не удалось, хотя известно, что в него пальнули из пистолета Макарова. Пронин Саша. Тот просто внезапно исчез, и никто о нем больше ничего не слышал. Не исключено, что в скором будущем где-нибудь в лесу найдут полуразложившийся труп.
Я вынула записную книжку.
— Вы позволите мне записать данные?
— Пожалуйста. Я даже сообщу вам, в какой школе они все учились. А то я в последнее время начинаю терять доверие к буржуазной милиции. Быть может, вам удастся что-нибудь выяснить.
Я аккуратно записала все сведения, которые мне согласился предоставить Павел Дмитриевич.
— А о колдуне вам что-нибудь известно? Может, какие-нибудь догадки, факты?
Павел Дмитриевич покачал головой:
— Ничего. Абсолютно ничего. Хотите верьте, хотите нет, ребятки, но… — Бывший партработник развел руками.
Больше от старика мы ничего не добились. Затем обошли еще несколько домов, но все они оказались пустыми.
Глава 3
Той ночью нам снова не удалось спокойно поспать. Мои клиенты пошли к себе, мне постелили в гостиной. Я долго не могла сомкнуть глаз. Признаться, история меня заинтриговала. Я просчитывала варианты, размышляла, что могут значить те или иные факты, но завершающего звена, соединяющего разрозненные события в стройную логическую схему, обнаружить не могла. В какой-то момент мне послышалось, что со стороны улицы доносится подозрительный шум. Поначалу подумала, что мне показалось. Однако впечатление, что в саду что-то происходит, не исчезало, и я решила проверить, в чем дело. Подошла к окну и открыла его.
В этот момент что-то зашуршало прямо под соседним окном. И я увидела какую-то тень в лунном освещении. Со всех ног бросилась обратно в комнату за пистолетом.
Вернувшись, я устремилась к тому окну, под которым ранее затаился неизвестный. Там было тихо. И тут я услышала шум там, откуда выглядывала прежде. Некто в маске уже подтягивался на подоконнике, намереваясь проникнуть в дом. Я прицелилась.
— Стой! Буду стрелять!
Звук толчка о землю. Преступник надумал отступать.
Фигура, облаченная в темное, уже удалялась. Я выстрелила в воздух.
— Стой!
Человек в маске уже перебирался через забор. И готова поклясться, что, судя по фигуре, это был не Рудников.
Преступник ушел. Я еще долгое время контролировала все подступы к дому. Возвращаться бандит не думал. В итоге я успокоилась. Но можете представить, каково мне спалось в ту ночь.
Наутро мы решили отправиться в ту школу, где учились Пронин, Линин и сын Павла Дмитриевича — Володя Прохоров.
Школа находилась в центре города, недалеко от набережной. На дворе стояло лето — пора каникул. И мы не услышали веселого визга ребятишек, не стали свидетелями воинственных сцен вроде тех, когда разгоряченные школьники лупят друг друга по головам рюкзаками. Мы направились сразу в кабинет директора.
Директриса оказалось милой женщиной лет пятидесяти с пышной, покрашенной в рыжий цвет шевелюрой и добрыми серыми глазами.
— Здравствуйте, — обратилась она к нам, как только мы вошли. — Чем могу быть полезна?
— Мы проводим независимое расследование, — сообщила я.
Директриса нахмурилась.
— Расследование? Не понимаю. Я думала, вы — родители кого-то из ребятишек…
— Просто при загадочных обстоятельствах погибли трое юношей, которые когда-то учились в вашей школе, были одноклассниками…
— Так-так! — остановила нас жестом директриса. — Давайте располагайтесь поудобнее. Мы познакомимся, я вас угощу чаем, а потом спокойно все обсудим. Вы не возражаете?
Я рассмеялась.
— Нет, конечно.
Дмитрий Алексеевич и Лидия также согласились.
Директрису звали Еленой Владимировной. Когда-то она преподавала историю. За чаем мы поведали ей все, что знали.
— Я работаю в этой школе семь лет, — наконец сказала Елена Владимировна. — Названных вами учеников, судя по году выпуска, я не застала. Поэтому придется заглянуть в архив. Мы узнаем, кто у них был классным руководителем. А уж он-то, если до сих пор у нас работает, наверняка вам поможет.
— Это возможно?
Директриса улыбнулась.
— Что, посмотреть в архиве?
— Да.
— Почему бы нет?
Елена Владимировна достала ключи и отперла соседнюю комнату. Это было просторное помещение, заставленное стеллажами с папками с личными делами.
— Сейчас посмотрим, — приговаривала Елена Владимировна. — Так-так… Восемьдесят девятый год выпуска… Десятый «б» класс… Как, говорите, их фамилии?
Я назвала фамилии.
— Да! — наконец выдала Елена Владимировна. — Есть такие! Классный руководитель — Александра Викторовна Зарина. Преподает русский язык. Вы сможете ее найти в учительской… — Елена Владимировна поглядела на часы. — Меньше чем через час она должна подойти. Подождете?
— Конечно.
— Я вас познакомлю. А пока предлагаю еще чайку.
— С удовольствием.
Мы продолжили беседу с Еленой Владимировной, подробно объяснили ей все обстоятельства дела. Директриса слушала нас с широко раскрытыми глазами. Наконец мы отправились в учительскую.
Александра Викторовна оказалась много старше директрисы. Седовласая полная бабулька в толстенных очках, судя по всему, очень строгая. Вызывающая у детей ужас, смешанный с уважением. Елена Владимировна вкратце изложила ей суть событий.
— Знаете, — сказала Александра Викторовна, — я хорошо помню этих ребят. Способные все были. Жаль их, конечно. Но вот после школы я видела их всего пару раз. Да и то в первый год после выпуска. Тогда они еще сюда заглядывали. А потом, видимо, забыли родную школу. Единственное, чем могу вам помочь, так это сказать, что все они дружили с одной девочкой, Лугашевой Мариной. По-моему, все трое были в нее влюблены. В архиве можно найти домашний адрес Марины, если, конечно, она не сменила место жительства.
Еще несколько вопросов, и стало ясно, что никакой полезной информацией Александра Викторовна более не располагает.
— Пойдемте в архив, — предложила Елена Владимировна. — Посмотрим адрес.
Мы вновь спустились на первый этаж. Александра Викторовна последовала за нами.
Вскоре мы обнаружили нужный адрес, и пришла пора прощаться с директрисой, которая приняла нас очень тепло. Елена Владимировна по просьбе Александры Викторовны оставила нам на прощание номер телефона.
— Если что — звоните, — напомнила директриса. — И если удастся что-нибудь выяснить, сообщите нам. Александра Викторовна всегда интересуется судьбой своих бывших учеников.
— Обязательно! — пообещала я. — Спасибо вам за все!
Теперь наш путь лежал в Ленинский район. Именно там когда-то проживала Марина Лугашева, которая могла бы пролить хоть лучик света на тайну, от разгадки которой зависела безопасность моих клиентов.