– Вы хотите, чтобы я никогда больше не целовал вас?
– Я хочу именно этого, – зло ответила она. Что ж, задавая глупый вопрос, надо быть готовым к тому, чтобы получить соответствующий ответ. Может быть, им следует сохранять дистанцию…
Майор наклонился, чтобы помочь этой крохе встать. Но она оказалась сильной. Индия дернула майора за руку, крутанула его большой палец; Коннор упал возле нее.
Она с силой ткнула локтем его живот. Возможно, Коннор закричал бы, не будь мышцы его пресса столь упругими. Но, слава Богу, он находился в отличной форме. От второго удара майору удалось увернуться.
– Прекратите, – взревел он, уклоняясь от очередной атаки. – С вами все в порядке, Кнопка? – спросил Коннор, избрав обращение, которое вряд ли могло ей понравиться. – Вы не пострадали?
– Янки-южанин не в силах причинить мне вред, – огрызнулась она.
Коннор провел рукой по ее щеке, им снова овладели нежные чувства.
– Господи, вы очаровательны.
– Это не так, но все равно спасибо за комплимент.
Он щелкнул ее по носу.
– У вас на все есть готовый ответ?
– Если бы это было так, неужели я стала бы изображать из себя старуху и унижаться перед упрямым майором, молить о пощаде?
Он привлек ее к себе; соблазнительные формы Индии сводили его с ума. Он коснулся языком ее уха.
– Значит, вы молите о пощаде? – проговорил он. – Я знаю, что вы из Луизианы. И никакая вы не санитарка. Больше не утруждайте себя ложью. – Он обхватил ладонью ее подбородок. Задал вопрос, словно не знал заранее ответа: – Что вам нужно?
– Увидеть брата, – призналась она. Ну конечно!
Сегодня днем была предпринята неудачная попытка совершить побег. Это и заставило Коннора покинуть на время Индию. Не требовалось большой наблюдательности, чтобы заметить внешнее сходство одного из узников, капитана Мэттью Маршалла, с возмутительницей спокойствия, носившей ту же фамилию. Теперь Коннор знал, зачем она приехала сюда. Чтобы спасти брата.
Каким образом? Помочь ему бежать? Это казалось наиболее вероятным. Коннор провел большим пальцем по ее губам.
– Зачем он вам нужен?
– Он знает, что наш отец сделал с золотом. Пальцы Коннора скользнули к шее Индии, майор привлек девушку к себе.
– С золотом? – повторил он.
– Да. С золотом, оставленным отцом. Понимаете, папа – морской капитан. В 1860 году, вскоре после смерти мамы, он ушел с грузом на Восток. С тех пор семья ничего о нем не слышала. Он не предполагал, что начнется война, что нам понадобятся деньги на восстановление разоренной фермы.
Морской капитан владел фермой в дельте Миссисипи? Коннор представил себе маленькое пострадавшее хозяйство, и у него сложилось некоторое представление об этой семье. Маршаллы – люди яркие и непростые, возможно, не слишком благоразумные. Майор имел некоторые основания для такого вывода – днем он познакомился с еще одним представителем семьи Маршаллов, а сейчас услышал кое-что о третьем.
Однако Коннор сочувствовал Индии. При всех его проблемах он не бедствовал. Он знал, что такое потеря родителей. Подобная утрата Индии находила отклик в его душе. Однако Индия не демонстрировала своих страданий. Так уж она была устроена.
Ну, что же, он не станет проявлять излишнего любопытства.
– И все же, как все это связано с золотом? – вернулся майор к интересной теме.
– Папа спрятал золото в каком-то банке. Он доверился только моему брату и мужу нашей старшей сестры. Вы знаете мужчин. Они не любят обременять женские головы финансовыми вопросами. Но сейчас это уже не имеет значения. Я должна выяснить у Мэтта судьбу денег. Понимаете, муж Америки, Керби, отправился в лучший мир.
– Похоже, вас не тревожит длительное отсутствие вашего отца, – заметил Коннор.
– Вы, очевидно, далеки от морской жизни, – откликнулась Индия. – Корабль, плавающий в Тихом океане, может вернуться через несколько лет. И вообще папа – потомственный моряк. Его предками были португальские мореплаватели. В его жилах течет кровь арабов, отважных моряков, достигших Португалии. Капитан Уинстон Маршалл вполне способен позаботиться о себе…
Коннор когда-то читал о моряках далекого полуострова – их кровь смешалась с кровью белокожих голландцев. Смуглые европейцы попали в Америку.
– Все это объясняет цвет ваших волос и кожи, – сказал майор. – Только не глаз.
– Синие глаза моих родных – спасительная черта в Западной Фелисиане. Иначе нас сочли бы недостойными жить там.
– Верно, – сухо согласился Коннор. Он вспомнил, как поклонник тети Тессы взбудоражил весь Мемфис.
– В нас, Маршаллах, намешано много всякой крови. – Индия проглотила слюну. – Но вернемся к моему брату. Мне необходимо увидеть его.
– Чтобы узнать кое-что у Мэтьюза Маршалла?
– Да. – Лицо Индии, обычно бесстрастное, на этот раз все же выдало ее чувства. На нем отразились любовь и тревога. Нежное тело девушки вдруг сразу будто окаменело в объятиях майора.
– Откуда вам известно имя моего брата?
– Вы должны отдать мне должное, Индия. – Коннору нравилось ее имя, его экзотичное звучание ласкало слух майора. – Я давно понял, что вы приехали на Рок-Айленд не для того, чтобы только раздать печенье.
– Майор О'Брайен, как чувствует себя мой брат? – с тревогой в голосе спросила она.
– Раз уж мы сидим вот так, обнявшись, не уместнее ли называть меня Коннором? – мягко сказал майор.
– Вы не ответили на мой вопрос. – В голосе Индии звучало нетерпение.
Он вздохнул.
– Сегодня днем ваш брат нокаутировал охранника и попытался организовать групповой побег.
– Это похоже на Мэтта. Он жив! Слава Богу. С ним все в порядке? Он здоров? Здесь свирепствует оспа…
– Единственная болезнь, которой страдает капитан Мэтт, – это чрезмерная вспыльчивость. Похоже, это семейная черта.
– От некоторых наследственных черт невозможно избавиться, – пожала плечами Индия, в то время как на лице ее сияла гордость.
Женщина в упор посмотрела на Коннора.
– Я хочу увидеть моего брата, – твердо сказала она.
– Это невозможно. Он закован в кандалы и брошен в карцер. Я не прощаю смутьянов, – заявил Коннор, пытаясь втолковать ей, что она имеет дело не с мягкотелым поклонником.
– Не смейте мучить Мэтта, – повысила голос Индия.
– Вы можете мне помешать? Возможно, вы – ловкая интриганка, но сейчас здесь командую я.
Индия вдруг как-то сникла и предстала слабой женщиной.
– Пожалуйста, не причиняйте зла Мэтту, – попросила она.
– Скажите… Какая вежливость! Кажется, это слово слетело с ваших уст впервые с момента нашего знакомства, – откликнулся он с иронией.
– А если я произнесу его дюжину раз, это произведет на вас впечатление?
– Нет, – отрезал майор.
– Что с вами случилось? Почему у вас нет сердца? – Девушка вскинула на него широко раскрытые глаза.
Коннор смутился. Ему не хотелось раскрывать свою душу.
– У меня есть сердце. Но в нем больше нет сочувствия к заблудшим, – буркнул он.
Нужно ли излагать ей все аргументы? Заставят ли они ее замолчать?
Его вдруг охватила необъяснимая потребность исповедаться. Коннор встал, помог женщине подняться, усадил ее на диван, отошел к креслу.
– Так вот, насчет моего назначения в Рок-Айленд, – начал он.
– Я внимательно вас слушаю.
– Это произошло возле Геттисберга, когда сражение закончилось. Мой батальон захватил в плен группу мятежников. Среди них находился паренек, ему было не больше пятнадцати лет. Юноша был тяжело ранен. Черт возьми, Индия, мы не располагали повозками, чтобы отвезти раненых в полевой госпиталь. – Коннора бесил тот факт, что конгресс не выделил денег на Санитарную службу. – Мы не могли эвакуировать даже наших людей, не говоря уже о противнике.
Она кивнула.
Майор продолжил свою исповедь:
– Юный мятежник был родом из Мемфиса. Я знал его семью. Это чувство родства заставило меня приказать доставить юношу к врачу. Мой начальник потребовал, чтобы я отменил этот приказ. В тот день я оказался плохим офицером Союза. Не выполнил распоряжение командира.