– Проще снять платье.
– Я согласна.
– Ты замерзнешь.
– Я этого не боюсь.
Она провела в корсете столько часов, что ей стало казаться, будто все киты, погибшие во имя женского тщеславия, ожили, чтобы помучить ее.
– Корсет я тоже сниму.
– Если я отомкну кандалы… Черт возьми, брать с тебя слово бессмысленно. Я знаю, что оно ничего не стоит.
Он достал ключ и вставил его в замок у ее запястья.
Она услышала скрежет и поняла, что обрела относительную свободу.
– Спасибо.
Коннор положил ключ от кандалов на ящик, потом подошел к ключу от двери. Посмотрев на Индию, бросил этот ключ в окно.
– Мера предосторожности. Теперь ты доедешь до Вашингтона.
Они были заперты в вагоне. Это не худшее, что могло произойти с ней. Индии даже понравилась его идея. Они ехали навстречу своим печальным судьбам, но мужчина, которого она любила, находился рядом. Если ей удастся справиться с его гневом, почему бы им не попрощаться достойным образом?
Индия быстро скинула платье. Свернула его и положила на ящик с надписью «хрупкое». Помня о ноже и деньгах, решила остаться в ботинках.
– Ты поможешь мне развязать шнурки корсета? – спросила она, поворачиваясь к нему спиной. – Я не могу до них дотянуться.
Когда ее тело обрело свободу, Коннор отступил на шаг.
– Я словно вырвалась из тисков. Должно быть, выгляжу ужасно.
– Вовсе нет. – Он помолчал. – Ты выглядишь великолепно, Индия. Знай это. Ты всегда недооценивала себя.
– Ты не видел моих сестер.
– Они бы не изменили моего мнения. Индия почувствовала, что Коннор снова к ней приблизился. Он коснулся ее плеча, и по телу девушки пробежала дрожь. Она хотела совершить то, что они не совершили когда-то в гостиничном номере. Индия хотела отдаться Коннору. Но он думал совсем о другом.
– Индия, почему ты так поступила? Почему сдалась?
– Я пыталась объяснить. Я сделала это ради тебя.
– Я хочу знать правду.
– Это и есть правда.
– Каким образом я мог выиграть от того, что ты организовала побег Мэтта Маршалла?
– Побег! – Она резко повернулась. – Что значит – побег? Ты его помиловал. Где он? Где мой брат?
– Это ты мне скажи.
Растерявшись, она спросила:
– Что случилось с его помилованием? Зик сказал, что Мэтт помилован. Что случилось? Ты не подписал документ?
– Он подписан. Все сделано законно. Ты и твой брат-повстанец… Мне неприятно спрашивать тебя, и я боюсь услышать твой ответ, – но что ты с ним сделала?
Она почувствовала головокружение и ухватилась за руки Коннора.
– Я знаю, что ты хочешь наказать меня. Я не переживу, если ты будешь дразнить меня.
– Я не дразню тебя.
– Это правда? Или нет? Коннор, я отправилась к Лоренсу, считая, что ты освободил Мэтта. Я полагала, что ты посадишь его на пароход твоего брата.
– Ты недвусмысленно заявила моей тете, что помогла ему бежать.
Она все поняла. Освобождение Мэтта произошло без участия Коннора. Мэтти! Стальные колеса грохотали, как гигантские молоты; поезд мчался на восток, удаляясь от Миссисипи. Она знала своего брата. Знала, на что он способен. Он переправится через реку.
Каким образом?
«Возьми себя в руки, Инди. Ты должна все объяснить Коннору», – мысленно приказала себе девушка.
– Да, я сказала Феб, что освободила его. Но я не имела в виду, что сделала это своими руками.
– Маршалл не мог снять ручные кандалы без посторонней помощи.
Она тотчас закрыла глаза. Открыв их, увидела возмущенный взгляд Коннора.
– Да, я отомкнула ручные кандалы. Давно. Но я не освобождала его.
Коннор наконец понял, что произошло.
– Слава Богу. – Он провел ладонью по лицу. – Маршалл бежал сам.
– Я знаю Мэтта, – сказала Индия. – Он должен был переправиться через реку. У причала стояло только одно судно – пароход твоего брата. Если Мэтту повезло, он пробрался на «Дельту стар».
– Берк не смог обнаружить его до нашего отъезда.
– Мэтта искали?
– Да. В поисках принимали участие даже мои тети и Джиннингс.
– Как это мило со стороны Феб, Тессы и араба. – В любое другое время она бы забросала Коннора вопросами и своими наблюдениями касательно мага и волшебника. Но сейчас момент был неподходящим. – Что могло случиться с Мэттом?
– Стремнина.
– Нет. – Она энергично тряхнула головой. – Я не могу допустить такое.
– Значит, ты не можешь смириться с реальностью. Он погиб, Индия. – Голос Коннора смягчился, хотя говорил он жестокие слова. – Я сочувствую тебе.
Мэтти погиб. Она потеряла его. Индия покачнулась и упала на грудь Коннору. Они опустились на дощатый пол. Девушка долго плакала в объятиях майора.
Теперь Зику предстояло спасти состояние Маршаллов. А Индия должна была справиться со своим страшным горем. Было бы ей легче, если бы она не помирилась с Мэттом? Нет. Ведь он был ее братом. До встречи с Коннором она жила ради того, чтобы увидеть улыбку Мэтта.
Индия заливала слезами свое лицо, волосы, грудь Коннора. И наконец пришла к одному заключению: она предпочла бы оказаться на виселице, нежели причинить семье новую боль своими добрыми намерениями.
Пламя фонаря задрожало и умерло. Как Мэтти.
– Поцелуй меня, – попросила девушка.
– Нет, милая. Я не хочу пользоваться ситуацией.
– Воспользуйся ею. Поцелуй меня. Сейчас. Он сделал нечто большее. Губы и руки Коннора ласкали Индию, давали ей то, в чем она нуждалась. Горячее дыхание Коннора, опалившее кожу Индии, заставило ее затрепетать. Он принялся ласкать ее груди, как делал это в гостинице. Она прижалась к нему.
– Не останавливайся, – пробормотала Индия. – Не останавливайся.
Этот мускулистый человек обладал тяжелым характером. Но она была готова принимать его таким, каким он был. Она решила это в гостиной Опал Лоренс. О, как она любила его. Воина. Ее господина. Возлюбленного.
Нежность и страсть переполняли их. Коннор стянул с Индии нижнюю юбку, обжигая своими пальцами ее плоть. Нога девушки скользнула по его плечу. Горячая волна прокатилась по ее телу. Индия, переживая неведомые ей доселе ощущения, уносилась на головокружительную высоту, однако интуиция подсказывала ей, что это еще не предел.
– Инди, моя драгоценная Кнопка, – прошептал Коннор, – ты испытываешь мою волю.
– Знаю. – Она невольно усмехнулась. – А ты укрепляешь мою волю.
Возможно, Мэтт погиб, но она не должна сдаваться. Она должна жить. Ради бабушки Мейбл, которая тосковала по ней. Ради семьи, надеявшейся, что Индия спасет их скромное состояние. Вдруг Зику не удастся это сделать? Ради Коннора, за которым она будет ухаживать, если оружие конфедератов только ранит его.
И она должна жить ради себя.
– Позволь мне сделать тебя счастливым. Сделай меня совершенно счастливой. Заставь забыть Рок-Айленд. – Она запустила пальцы в густые волосы Коннора. Потянула его к себе. – Мы созданы друг для друга.
«Только смерть способна разлучить нас», – хотелось добавить ей.
– Инди, это безумие, – простонал он, вырываясь из ее объятий. – Я не возьму тебя. Не сделаю этого здесь, вот так.
Почему он отказывается?
– У тебя все еще что-то болит?
– Нет. – Он нежно поцеловал ее ладонь. – Тебя толкает на это твое горе. Ты заслуживаешь лучшего.
– Но ты мне нужен.
– И ты мне нужна. Однако ты была права в гостинице. Если произойдет зачатие… Я не стану лишать тебя чести, милая. Индия Маршалл, ты самая достойная и порядочная женщина, которую я когда-либо встречал.
Она хотела, чтобы эти мгновения завершились совсем не так, однако оценила это лестное для нее признание. Прислушалась к его совету. Они приедут в Вашингтон еще не скоро. Она убедит его в том, что он должен находиться рядом с ней, когда она будет бороться за свою свободу.
А ее неспокойная совесть вопрошала: что ты сделаешь для своей семьи? Зик уже стар. Доберется ли он до Юга?
Глава 18
Наконец она заснула в его объятиях. Ее губы были раскрыты, она словно ждала его поцелуя. Лунный свет, проникавший в окно вагона, падал на ее прекрасное тело. Неистовое желание терзало Коннора, он знал, что может удовлетворить его, лишь прильнув губами к ее груди, проникнув в ее тело.