— А если паркет испортится? — железный Самоделкин почему-то нахмурился.
— Карандаш новый нарисует! — пискнул прыгающий весёлый Прутик.
Самоделкин задребезжал своими пружинками и хлопнул дверью.
Художник нарисовал мохнатые полотенца, новую сухую одежду, ботинки. А ребята прыгали, смеялись как будто это был не дождь, а радостный праздник.
И как не смеяться? Ты когда-нибудь прыгал под нарисованным дождём? Ты когда-нибудь обтирался после дождя нарисованным полотенцем? То-то и оно!
ГЛАВА ШЕСТАЯ, о том, как лечат в необыкновенной школе
Переодетые мальчики побежали в спальню. Это была такая школа, где ребята могли не только заниматься, но и спать, когда нужно. Мокрую одежду они повесили на открытой веранде, на верёвочке, которую тут же нарисовал Карандаш. Он и гвозди нарисовал на столбах веранды. Их даже не пришлось вколачивать.
Нарисовал — и готово, привязывай верёвочку.
— А-апчхи! — неожиданно для всех чихнул Чижик. — А-апчхи!
— Он заболел! — всплеснула руками девочка. — Я так и знала.
Карандаш побледнел:
— Мальчик заболел?
— Конечно, — кивнула девочка. — Он простудился.
— Послушай, Самоделкин, — позвал Карандаш, — мальчик заболел!
— Они сильно промокли, — заметила девочка, — простудились. Им надо поставить горчичники.
— Тебе горчичники! — возмутился Прутик. — Они кусаются!
— Я тоже совсем не люблю горчичники, — сказал Чижик.
— Какие глупости! — зазвенел Самоделкин. — Даже послушать удивительно. Мальчики боятся горчичников? Ай, ай!.. Нарисуй, пожалуйста, нам дюжину горчичников.
Добрый художник вздохнул:
— А нельзя ли чем-нибудь заменить горчичники? — спросил он у Самоделкина. — Мальчики такие маленькие. Неужели тебе не жалко?
— «Мармеладники» ты не хотел бы нарисовать или «шоколадники»? Или «арбузники»? Пожалуйста, не будем терять время, — зазвенел Самоделкин. — Волшебник не должен бояться горчичников. Нарисуй нам хорошие свежие горчичники.
— А я сделаю все как надо, — сказала девочка. — Они больше не станут чихать и кашлять.
Как будто кто-то кашлял.
Карандаш опять вздохнул и начал рисовать горчичники. Настенька надела белый фартучек, принесла тарелку с тёплой водой, поставила на тумбочку. А суровый железный Самоделкин сказал:
— Снимайте, ребята, рубашки.
Мальчики сняли рубашки. Настенька деловито намочила горчичники, налепила их на смуглые спинки, обвернула заботливо мохнатыми полотенцами. Все как надо.
— Потерпите. Будет очень щипать, но вы, пожалуйста, потерпите.
— Ой, — сказал Прутик.
— Уже кусает? — спросил железный Самоделкин.
— Щекотно, — ответил мальчик.
— Не может этого быть, — заметила девочка. — Скоро будет щипать.
И все начали ждать, когда горчичники станут кусаться и щипаться.
— Ну как? — спросила девочка.
— И мне щекотно, — сказал Чижик.
— Ещё подождём, — звякнул суровый доктор Самоделкин.
— А теперь? — спросила девочка.
— Очень щекотно, — сказал Прутик. — Даже смеяться хочется. Как будто мышка царапает. Я никогда не встречал таких замечательных, таких щекотательных горчичников!
Самоделкин подозрительно поглядел на художника:
— Ты ничего не перепутал? Ну-ка, посмотрим, какие у них такие горчичники!
— Надо снимать очень осторожно, — сказала девочка. — У них, наверное, все покраснело и болит. Лучше я сама сделаю.