Он немного помолчал и добавил потише:
– Вот когда женщина переменит свое отношение к мужчине, перестанет смотреть на него, как на приз, который надо выиграть в жизненной гонке, тогда, но не раньше, и мужчины переменят свое отношение к женщине!
Морган опустила глаза. Да, он прав. Большинство женщин ведут себя, как Синтия Фергюсон и его сестры. Она взглянула на него и улыбнулась:
– Да, ты прав, но я-то другая!
Теперь глаза его смотрели насмешливо. Голос был все так же тих. Он сказал почти шепотом, наклонившись к ней так, что почти коснулся лицом ее лица:
– Да, я вижу, ты нелегкомысленна… но все же… что ты знаешь о мужчинах? Может быть, у тебя просто не было возможности их у знать? – его губы шевелились совсем близко около ее уха, дыхание было теплое, мягкое. – Когда бы ты ни захотела узнать о них побольше, сообщи мне. Я буду просто счастлив помочь тебе в твоих… исследованиях.
Прикосновение его огромного тела волновало. Она быстро отстранилась и вбежала в дом.
Глава третья
– Морган, – раздался голос Сета над ее ухом. – Одевайся и едем. Солнце почти взошло. – Он замолчал, глядя на ее сонное лицо. – Хотя подожди, не одевайся. Так ты мне больше нравишься.
Морган открыла глаза и улыбнулась. Она уже очень привыкла к его голосу, поддразнивающей манере разговора и открытой доброй улыбке. Они были женаты еще только четыре дня, а знакомы лишь пять, и все равно его вид был для нее уже привычен. Она удивлялась, как это раньше боялась мужчин. Сет был разумен, добр и внимателен. И предстоящий им год они проведут очень приятно, если их дружба укрепится.
– Ну так как же?
– Я встаю.
Она побежала в туалетную комнату и поспешно облачилась в зеленое платье для верховой езды, когда-то принадлежавшее Дженнифер. Волосы были еще распушены и спускались вдоль спины, когда она подбежала к зеркалу и начала их расчесывать, чтобы потом свернуть в тугой маленький узел на шее.
– Не надо. – Голос Сета заставил ее вздрогнуть, как и прикосновение его большой ладони к запястью. – Пусть падают вниз. Мне приятно на них смотреть.
Она хотела было запротестовать, но он приложил теплые пальцы к ее губам:
– Ну, пожалуйста, не читай мне лекций насчет того, что это все не имеет значения. Оставь их в покое. Пожалуйста.
Морган не хотелось начинать день с пререканий, и она позволила локонам свободно упасть ниже талии. Когда они на цыпочках пробирались в кухню, на губах ее все еще сохранялось ощущение его пальцев.
– Наверное, сейчас еще меньше времени, чем я думал, если кухарка, эта старая тигрица, еще не встала, – прошептал Сет, когда они вошли в большую, неосвещенную кухню.
– Но она вчера была такая добрая, когда я готовила припасы для пикника.
– Добрая? Добрая по отношению к леди? Да она считает, что любая леди не стоит щепотки соли.
– Но, может быть, она меня за леди не считает. Ведь я, в конце концов, сама все готовила. А приготовление пищи, наверное, не занятие для леди.
– Да, да! Я и забыл, что моя маленькая женушка умеет готовить. Уверен, что во всех пяти штатах вокруг еще одной такой леди не сыскать. Жена!
Морган даже вздрогнула при таком обращении.
– А где мой завтрак?
Морган ощетинилась. Его тон ей не понравился.
– Но я готовлю еду только тогда, когда хочу сама. И ни один мужчина не смеет мной командовать.
Сет застонал и поднял глаза к небу:
– О Господи! И такое проклятье я должен терпеть целый год? Жить рядом с женщиной, лишенной чувства юмора? Если я говорю, что у нее красивые волосы, она отвечает, что это меня не касается. Если я говорю, что хочу есть, она отвечает, что никому не подчиняется. Господи, ну что же мне. бедняге, делать?
И Сет немного наклонил голову, но так. что краешком глаза смог видеть Морган. Она закрыла рот рукой, стараясь не рассмеяться.
Подбодренный увиденным. Сет взмолился снова:
– Что же это? Почему? Может быть, мою девицу надо чем-то убедить? А чем? Поцеловать? А эго вразумит ее? Спасибо тебе, Господи.
Сет наклонился к Морган, которая смотрела на него во все глаза:
– Сет!
– Ты слышала – такова Его Воля. И я ничего не могу с этим поделать.
И он собрался осуществить свое намерение.
Морган быстро отбежала к другому краю большого дубового стола.
– Не надо, Сет.
Но он последовал за ней, и оба рассмеялись.
– Мне приказано расцеловать кухарку, тогда она смягчится и приготовит мне завтрак. Его смех был заразителен.
– Я и так его приготовлю. Меня не надо убеждать, – возразила Морган, смеясь.
– Ну, хватит, порезвились, девушка. Сет перепрыгнул через стол и оказался рядом с Морган. А она буквально приросла к месту, пораженная, с какой лет костью он управляет своим массивным телом.
Не успела она опомниться, а он уже обнял ее.
– А теперь, – сказал он и потянулся к ней, но в следующее мгновение они оба стали очень серьезны.
– Это что же здесь такое творится? Словно бык вломился в мою кухню. Что вы здесь делаете, что вы скачете здесь, ведь еще даже солнце не встало?
– Доброе утро, кухарка. Затем мы и шумим, чтобы ты проснулась. Потому что как только встанешь ты, так и солнышко взойдет.
– Да будет вам, – кухарка пыталась не показать виду, что льстивые слова Сета очень ей понравились.
– Но поглядите, – Морган показала на пол, на первый крошечный солнечный луч, легший к ногам кухарки. – Сет правду говорит, Кэролайн. Ты принесла с собою солнце.
Молодые провели день в седле, осматривая все любимые с детства места Сета. Это был день дружеского легкого общения и веселья.
Когда они вечером вернулись в особняк Колтеров, Сет и Морган были уже добрыми друзьями.
– Морган, какой у меня сегодня чудесный день. Спасибо тебе.
– И у меня тоже прекрасный. И тебе спасибо.
Он подошел ближе, но она крикнула, чтобы он ее ловил, и побежала к дому.
Нора услышала смех, прежде чем увидела их самих. Она с восторгом наблюдала в окно, как они промчались мимо гостиной, и оба при этом хохотали. Нора обернулась к Синтии Фергюсон и удовлетворенно сказала:
– По-видимому, мой сын и новообретенная дочка совершили приятную прогулку.
Она поставила чашку на стол, встала и пошла к двери, чтобы поздороваться с Сетом и Морган. Но Остина ее опередила.
Нора обернулась, улыбаясь, к Синтии, которая спокойно восседала вместе со своими двумя обожающими ее поклонницами, Элинор и Дженнифер. Девушки просто с ума сходили по холодной красавице Синтии.
Закрывая за собой дверь, Нора услышала, как Остина, задыхаясь от волнения, предупредила Сета и Морган:
– У нас Синтия Фергюсон. С визитом вежливости. По-моему, она не верит, что вы поженились. Она говорит, что просто не может представить вас двоих вместе.
– Успокойся, Остина, – сказала Нора и внимательно взглянула на Морган. Ее лицо покрылось мягким загаром, отчего глаза казались лучезарными. А волосы! Нора и не подозревала, что их так много. Да, ее невестку вполне можно сейчас назвать красивой. У нее такой вид, словно только сейчас ее обнимал возлюбленный. И Нора очень надеялась, что это так и есть на самом деле.
Сет тоже сиял, что было ему несвойственно. Он улыбался, но то была не прежняя ужасная покровительственная ухмылка. Он улыбался искренне и радостно.
– Мне надо переодеться. Не могу же я встречать Синтию в костюме для верховой езды и с распущенными волосами.
– Я помогу тебе, но пойдем скорее. Синтия ждет уже полчаса, – и Остина взяла Морган за руку.
– Нет, пусть Морган входит как есть.
– Однако, Нора, я должна, по крайней мере, причесаться.
– Нет, дорогая Я, напротив, думаю, что тебе этого делать не следует. Если мисс Синтия Фергюсон может явиться с визитом неожиданно, она должна быть готова увидеть хозяев, – тут Нора взглянула на Сета. – в той одежде, в какой их застанет.