- Та ерунда!- вмешался в разговор Зайчонко.- Сойдет за декорации для передвижной постановки, если что, а не сойдет, так ... (в этом месте он ласкового погладил рукоятку своего мачете)
- Ну-ну,- сказал Семен Борисович с сомнением в голосе.- Ну-ну...
В конце концов, Биндюга и Зайчонко решили высаживать десант на сушу в пригороде Констанцы. Известно, что войска уязвимы именно во время высадки, а в румынских землях было не так опасно. После формирования колонны, планировалось пересечь Окраинскую границу и ускоренным маршем идти на Одессу - адрес Землянички Биндюга записал во время посещения одесского зернового склада.
В день, предшествующий высадке, "Деньгиврост" подошел к берегу и встал на рейде Констанцы. Яхту тут же окружило плотное кольцо плоскодонок с бородачами и женщинами в цветастых юбках. Научные специалисты выбросили за борт несколько десятков тонн жареной крольчатины, обработанной сильнодействующим снотворным составом. В тот же момент на плоскодонках началось грандиозное пиршество. Бородачи, гремя золотыми серьгами, провозглашали тосты в честь адмирала Горя, уписывали крольчатину и играли на гитарах бравурные морские марши. Семен Борисович в черном мундире с золотым адмиральским зигзагом прогуливался по палубе, вежливо улыбался пирующим бородачам и периодически прикладывал два пальца к лакированному козырьку фуражки.
- А вы уверены, что снотворное подействует?- спрашивал он у руководителя научной группы, улыбаясь бородачам.
- О, в полной мере, господин адмирал!- отвечал ученый, поливая из десятилитровой канистры жареные куски мяса.- Это вещество экстрагировано нами из очень редкого вида бермудских водорослей. Мы всегда даем его "Семипалатинским Великанам", когда они начинают слишком уж сильно кричать и раскачивать клетки. Два дня минимум все будут спать без задних ног, можете мне поверить!
- Хорошо-хорошо,- говорил Семен Борисович и улыбался бородачам еще шире.- Продолжайте.
Средство и впрямь оказалось чудесным - высадка десантной группы была произведена очень организованно и в полной тишине. Семен Борисович впервые за долгие месяцы ступил на твердую землю. Он с наслаждением втянул в себя запах разгоряченной солнцем полыни и, ставя ноги циркулем, направился к черному бронированному адмиральскому джипу с тонированными стеклами. В голове колонны занимали свои места последние БМП и грузовики с морскими пехотинцами.
- А как все-таки хорошо на твердой земле! Я, признаться, уже начинаю думать, что планы Гросс-адмирала Деришкурки не такие уж и безумные,- сказал он Биндюге, усаживаясь в мягкое кожаное кресло джипа.- Все готовы?
- Так точно!- ответил с переднего сиденья Зайчонко, переговорив с кем-то по военной переносной рации.
- Начать операцию "Визит Памяти"! Вперед!- скомандовал Семен Борисович и откинулся на спинку сиденья.
Колонна заурчала моторами и двинулась по направлению к Окраинской границе.
***
Продвигаться к границе пришлось по разбитому широкополосному шоссе, поэтому поездка проходила не очень приятно - машины сильно подбрасывало на ухабах и рытвинах, заполненных к тому же грязной водой коричневого цвета. Но на границе с Окраиной ситуация резко изменилась - прямо перед головной БМП теперь расстилался прекрасно утрамбованный, ровный чумацкий шлях. Когда колеса джипа коснулись окраинской земли, тряска и прыжки закончились. Семен Борисович приказал остановить колонну, а сам вышел из джипа и подошел к огромному ржавому щиту, который стоял в самом начале чумацкого шляха. На щите, наискось пробитом пулями, прилетевшими когда-то с румынской стороны, еще была видна старая надпись:
Юроп - йа! Русланд - нихт!
Надцятый прэзидэнт Окраины Леон Взбучманс.
Семен Борисович остановился перед щитом, помолчал немного, а затем тихо произнес:
- Ну, здравствуй, благословенная Причерноморская Палестина! Бог с тобой!
Подумав немного, Семен Борисович перекрестился на щит и сотворил поясной поклон. На глаза адмирала помимо его воли навернулись две скупые слезинки. Семен Борисович смахнул их ладонью, поправил черную полоску галстука, одернул сюртук и пошел к колонне.
- Вот как свидеться довелось-то,- сказал он Биндюге, стараясь не смотреть ему в глаза.- Однако продолжим! Вперед! Форвертс!
Колонна выпустила струи белого дыма, взревела моторами и помчалась по чумацкому шляху вглубь украшенных васильками и дроком причерноморских степей. Ехать по шляху было одно удовольствие - все машины шли ровно, только изредка плавно покачивая бамперами и тихо шелестя шинами и гусеницами по укатанной твердой поверхности.
Вскоре показалась и цивилизация - дикие степи сменились ровными разноцветными квадратами ухоженных полей, которые расстилались по обеим сторонам от шляха. Иногда в отдалении можно было разглядеть возвышающиеся, окруженные толстыми каменными стенами и сторожевыми башнями, замки местных аристократов. По боковым проселочным дорогам двигались нарядные группы селян. Все селяне были одеты в просторные домотканые рубахи и несли на плечах вилы, косы, грабли и прочий сельскохозяйственный инвентарь. Семен Борисович с удовлетворением отметил, что они были одеты в точном соответствии с разработанным Зайчонкой камуфляжем. Селяне, а особенно селянки были достаточно упитанны, веселы и все как один пели приятные протяжные песни.
- Какая все-таки красота! Чисто Европа,- не удержался Семен Борисович.- А чей это прекрасный замок на холме?
- Это замок графа Пограбульского,- сказал Зайчонко.- Вассала барона Жмыкрутаса. А это его крепостные, с сельхозработ возвращаются.
Семен Борисович еще с советских времен хорошо запомнил образ окраинского крестьянина. На поселковом базаре промышленного поселка свиной расчлененкой торговал огромный дядька в окровавленном белом фартуке с двумя большими острыми ножами в руках. У дядьки была мощная, покрытая жировыми отложениями шея и практически круглая голова с мясистыми ушами. Один глаз головы был широко открыт и направлен на окружающую Вселенную, а второй сжат в узкую щель и направлен как бы вовнутрь себя. Маленький Сеня догадывался, что истинная сущность дядьки скрывается именно в том - втором глазу и всегда избегал в него смотреть. Даже сейчас адмиралу Горю стало немного не по себе от нахлынувших воспоминаний.
- Однако, господа, я не совсем понимаю, как всем этим панам удалось закрепостить окраинских селян?- сказал он, обращаясь как бы к окружающему воздуху.- Полагаю, что это оказалось непростым и хлопотным делом?
- А им и не удалось,- отозвался Зайчонко.- Крепостные - это испанцы и итальянцы. Они еще до начала МФК знали от своих хлопов о чудодейственных свойствах окраинской земли, вот сразу после обвала сюда и ринулись - морским путем. Не все конечно смогли пройти через янычаров, многие оказались на невольничьих рынках Передней Азии, но те, что прибыли сразу попросили себя закрепостить - в целях личной безопасности, так сказать.
- А как же окраинские селяне?- спросил Семен Борисович растерянно.
- Адмирал, дались вам эти селяне, в самом деле,- заметил Зайчонко,- Молите бога, чтобы нам не довелось с ними повсречаться. У них сейчас самый сезон начался. Живыми бы до Одессы добраться ...
Семен Борисович понял, что он сильно отстал от окраинских реалий, поэтому решил больше помалкивать, чтобы не оконфузиться окончательно.
Вскоре главный чумацкий шлях начало пересекать все больше и больше второстепенных проселочных шляхов, а обочина украсилась многочисленными дорожными указателями и рекламными щитами. Почему-то больше всего рекламы принадлежало различным учебным заведениям, которые все как одно были высшими - академиями и университетами.
- Однако, как окраинский народ тянется к свету знаний!- снова не удержался Семен Борисович.- Это же просто прекрасно! Так и до Окраинского Ренессанса недалеко! Может быть, посетим какое-нибудь заведение в целях ознакомления, так сказать?