- Да намедни с моим внуком Йозиком случилась пренеприятная история. Он у меня директор банка "Бегущее Солнышко" ("Solar spring") и проиграл все деньги на Полтавской Фондовой Бирже - и свои, и "Бегущего Солнышка". Вложился не в те позиции по соленым огурцам. Он у меня такой игруля! Так, что "Солнышко" теперь бежит по его следам и, судя по всему, скоро догонит. Не могли бы вы мне помочь - как товарищ товарищу?
- Конечно, товарищ Земляничка,- Семен Борисович встал и подошел к Зайчонко.- Петро, помоги старой женщине.
- Понял, адмирал!- сказал Зайчонко и потянул из ножен мачете.
- Ты что?!- воскликнул Семен Борисович.- Я имел в виду - выдай пару пачек из адмиральского фонда!
- А-а, понял,- сказал Зайчонка. Он вложил мачете обратно и пошел к Земляничке, улыбаясь и весело тараторя на ходу,- Ну, что бабуля, мертвые казачки по ночам не беспокоят?
- Нет, не беспокоят,- отвечала Земляничка скрипучим голосом.- Они меня до сих пор боятся!
Когда компаньоны спускались по лестнице, Биндюга не выдержал и спросил у Семена Борисовича:
- Что все это означает, Семен? Неужели ты во все это веришь? Это же полная чушь, бред, мракобесие! Опомнись, Сеня, ведь мы же материалисты! Причем - самой кристальной, чистой воды!
- А что если мы ошибались все это время?- возражал Семен Борисович.- Не учитывали в экономических расчетах, так сказать, фактор сверхъестественного в борьбе за достижение цели наиболее полного удовлетворения потребностей? Или, что еще хуже, что если этот фактор все историческое время и был определяющим? По-моему, Адам, товарищ Сталин это прекрасно понимал. Ведь ты же ученый, Адам! Представь только, какое поле исследований открывается здесь для вдумчивого исследователя! Это же реальный шанс для творческого переосмысления всей мировой экономической теории!
- Мнда ... кгм ... хм,- говорил только Биндюга и растерянно пожимал плечами,- Бог с ним со всем. Однако куда теперь? Возвращаемся на "Деньгиврост"?
- Да,- отвечал Семен Борисович,- Я узнал все, что хотел. Заедем только проконтролировать наши вложения. Кажется, здесь недалеко?
- Да, недалеко.
- Вот и прекрасно. Я думаю, что много времени и нервов это у нас не отнимет.
***
Еще только приближаясь к указанному в учредительных документах адресу, Семен Борисович испытал немалое удивление. В конце, покрытой рытвинами, дороги была отчетливо видна проходная нового завода. Она представляла собой красивое здание из стекла и алюминия в стиле "модерн", которое никак не гармонировало с окружающей средой. Перед проходной красовались аккуратные голубые ели и фонари европейского вида. По обеим сторонам дороги к проходной двигались толпы рабочего люда - по-видимому, предприятие работало в две смены. Над стеклянными входными дверями была видна надпись, изготовленная из блестящих бронзовых букв: "1-ый Одесский подшипниковый завод им. Адама Биндюги". Семен Борисович прочитал надпись и с улыбкой посмотрел на Биндюгу. Тот даже слегка покраснел:
- Но построен-то он на шустригори.
- Все в порядке, Адам! Ты вполне заслужил эту честь,- сказал Семен Борисович успокаивающе.- Мне приятно думать о том, сколько пролетариев достигнет здесь своей конечной цели!
Колонна медленно приближалась к проходной завода и Горь начал понемногу нервничать. Дело в том, что спешащие на смену пролетарии вели себя как-то странно - они совсем не двигались. Как будто знали о том, что из дверей проходной вот-вот появится что-то необычное, и готовились к этому событию, застыв на месте.
Когда адмиральский джип подъехал к проходной, Семен Борисович выбрался наружу и остолбенел. Он понял, что вместо живых пролетариев перед проходной толпились искусно выполненные манекены из папье-маше. Манекены были выполнены с невероятным мастерством и достоверностью. Особенно поразил Семена Борисовича вихрастый парень с тормозком в руках. Он стремительно бежал к проходной, оставаясь при этом в полной неподвижности - наверное, опаздывал на работу. Семен Борисович подошел к голубой ели и убедился, что она изготовлена из пластмассы, а затем приблизился к двери проходной и толкнул ее от себя.
Как оказалось, проходная была с необычайным мастерством нарисована на сборном куске толстого картона. За дверями находился поросший бурьяном пустырь, на котором кое-где торчали из земли куски ржавого металла и спиралевидные гирлянды толстой стружки.
Семен Борисович несколько раз прошел через картонные двери туда и обратно, а затем заложил руки за спину и принялся раскачиваться на каблуках.
- Так,- сказал он, наконец.- На сколько они нас поимели?
- Восемнадцать чемоданов с пятисотенными,- ответил Биндюга и нервно дернул бородой.- Мерзавцы!
- Однако,- сказал Семен Борисович, а затем начал отдавать распоряжения уверенным адмиральским голосом.- Радио на "Деньгиврост" коммодору Смиту: "Приготовить к стрельбе батарею баллистических ракет. Быть в полной боевой готовности к масштабной десантной операции на территорию Одессы. Жду доклад о готовности к началу боевых действий. Контр-адмирал Горь". Домашние адреса инвесторов у нас, я надеюсь, имеются?
- Имеются,- подтвердил Биндюга.- Семен, давай не будем пороть горячку. Я понимаю, что ты взволнован открывшимися обстоятельствами, но ...
- Я взволнован?- перебил его Горь.- Напротив - я абсолютно спокоен!
- Семен, опомнись!- настаивал Биндюга.- Могут пострадать невинные инвесторы! Ракеты могут зацепить красивейший в Европе, а теперь, возможно, уже и в мире, оперный театр! Дела так не делаются, Семен! Бизнес так не ведется! Петро может все это дело уладить быстро, без шума и без больших разрушений!
- Точно, шеф!- подтвердил Зайчонко.- Я могу!
Но Семен Борисович к тому времени уже и сам взял себя в руки.
- Хорошо, Петро, действуй,- сказал он спокойно, а когда Зайчонко скрылся в ночи, Семен Борисович покрутил над головой рукой и закричал.- Все по машинам! Идем к точке эвакуации! Возвращаемся на "Деньгиврост"!
Колонна направилась за город - на один из широких одесских пляжей, откуда их должны были забрать транспортные вертолеты. Адам Биндюга был сильно расстроен и всю дорогу пытался оправдаться перед Горем:
- Это, конечно, моя вина,- говорил он, сокрушенно качая головой.- Не доглядел - каюсь! Но каковы мерзавцы?! А?!
- Оставь, Адам,- утешал его Семен Борисович.- У тебя было так много инвестиционной работы. А тут еще я со своими просьбами. Мы все вернем - обещаю!
Однако приключения Черного Олигарха на окраинской земле, как оказалось, еще не кончились. Уже когда колонна находилась на пляже откуда-то с гиком и свистом выскочила сотня всадников в синих жупанах и желтых смушковых шапках. К джипу подъехал пьяный всадник и постучал нагайкой по тонированному стеклу. Семен Борисович опустил стекло и вежливо осведомился:
- Что вам угодно?
- Комедианты?- спросил всадник, громко икнув и закашлявшись.
- Увы, пожалуй, можно сказать и так,- ответил Семен Борисович с грустью.
- Вылазь! Мои хлопцы хотят кумедию!- сказал всадник и приложился к горлышку десятилитровой бутыли с мутной жидкостью.
- Уважаемый, может в другой раз? Труппа сегодня не в духе. Люди устали.
- Я кажу - вылазь! Давай кумедию, а то хуже будет, зараза! Живо!
- Что же ты такой настырный-то?- спросил Семен Борисович, постепенно распаляясь и приходя в негодование.- Прямо как удод, в самом деле!
- А шо?!- воскликнул всадник недоуменно.
- Спокойно, Сеня,- тихо сказал Биндюга.- Это бандиты. Видишь - у них к седлам тюки с барахлом приторочены? Разреши, я покажу им комедию?
- Только чтобы это не мешало погрузке на вертолеты,- сказал Семен Борисович, а затем повернулся к всаднику и громко добавил.- Хорошо, сейчас вам покажут комедию. Рассаживайтесь поудобнее, господа, в смысле - паны, или как вас там...
Семен Борисович выбрался наружу и начал прогуливаться по песку в ожидании адмиральского вертолета. На пляже шла оживленная работа. В прибывший с авианосца "Чинук" заезжали грузовики и грузились пехотинцы, а Биндюга готовил представление. Он расположил четыре БМП в ряд и кричал всадникам: