– Это хорошо, что у тебя ключи были, – вторила завитая. – А то бы она там неделю пролежала…
– Не говори, Люба, – вздохнула рыжая. – Так вот помрешь, и никто ведь не вспомнит… это еще хорошо, что у нее родственники имеются, а то ведь до старого человека никому и дела нет…
– Это только один разговор, что родственники, – отозвалась вторая. – Они только насчет квартиры родственники, а продуктов лишний раз занести их нету…
– Это вы случайно не про женщину из двадцать четвертой квартиры говорите? – вступила в разговор Надежда, в глубине души надеясь на отрицательный ответ.
– Про нее, про Варвару Степановну, – подтвердила тетка с «кренделем». – А вы почему интересуетесь? Вы ей кто же будете? Вы ей случайно родней не доводитесь?
– Да я-то ей никто… я из собеса… – ляпнула Надежда первое, что пришло в голову. – Ей путевка бесплатная полагается…
– Путевка? Бесплатная? – живо заинтересовалась Люба. – Это за какие такие заслуги?
– А я знаю? – Надежда пожала плечами. – Мое дело маленькое – проинформировать… Наверное, она заявление подавала, вот очередь и подошла…
– Ты чего, Люба, на человека насела? – подключилась к беседе Нюра. – Человек работу свою выполняет… а теперь, когда ее убили, так кому, к примеру, эта путевка достанется?
– А я знаю? – повторила Надежда Николаевна, решив, что такая позиция наиболее безопасна. – Сами в собесе узнавайте!
– А куда, к примеру, эта путевка? – не сдавалась рыжая Нюра. – В санаторий или, допустим, в какой-нибудь пансионат?
– В пансионат, на Карельский перешеек, – отозвалась Надежда и задала встречный вопрос: – А у нее… у Варвары Степановны… родственники имеются?
– А как же! – выпалила Люба. – Очень даже имеются! И сейчас, как квартиру делить, так непременно набегут! А раньше-то где они были? Когда надо было лишний раз, к примеру, навестить старого человека, так их не дозовешься! Вот ей, Нюре, ключи дали, чтобы она, значит, за Варварой присматривала… а она ведь, Нюра-то, и сама не молоденькая! Это ей памятник надо каменный поставить, что она такой человек на редкость внимательный! Другой бы кто и не подумал к чужой старухе ходить… Хотя у Варвары Степановны родственники еще ничего, более-менее понимающие… Это вот Серафиму из четвертого подъезда, ту совсем бросили и не вспоминали, хотя родная племянница имелась… а вот как она померла и квартира-то освободилась, так эта племянница в один момент объявилась, и со всеми своими претензиями… а к Варваре все ж таки приходили. Один такой видный мужчина наведывался. Вот только вчера приходил…
– Да это ты, Люба, путаешь! – перебила ее приятельница. – Этот-то, что вчера, вовсе не родственник!
– А кто же, как не родственник? Полюбовник, что ли? – И Люба зашлась оглушительным хохотом. – Что ты, Нюра, такое говоришь? Срамота слушать!
– Это тебя срам слушать, – надулась Нюра. – А я если говорю, так знаю! Мне Варвара Степановна сама говорила, что никакой он не родственник, а вовсе из газеты…
– Из какой газеты? – переспросила Надежда.
Покалывание в корнях волос заставило ее насторожиться.
– Вот уж из какой – это я вам не скажу, – солидно ответила Нюра. – Не имею такой привычки говорить чего не знаю. А только Варвара Степановна лично мне говорила, что он из газеты. И приоделась к его приходу, и в квартире у себя прибралась…
– Ну я прямо не знаю, – перебила ее Люба. – С какого такого интереса к нашей Варваре из газеты пожаловали? Кто она такая – певица, что ли, знаменитая? Или космонавтка? Или, может, какого-нибудь царского рода-племени?
– Ты не знаешь, и я не знаю! – нравоучительно проговорила Нюра. – Может, и была в молодости певицей!
– Да какой она была певицей! – отмахнулась Люба. – В поликлинике районной она работала, в регистратуре карточки выдавала!
В это время к скамейке приблизилась еще одна местная жительница – прямая, как палка, старуха с недоверчиво поджатыми губами.
– Вы кто же это будете? – уставилась она на Надежду. – Что-то мне ваша личность незнакома.
– Это из собеса женщина, – сообщила Нюра, подвинувшись, чтобы освободить место. – Путевку Варваре Степановне принесла, да видишь, зря только ноги сбила…
– Из собеса? – переспросила новоприбывшая. – А что это я вас в собесе никогда не видала? Я там, почитай, всех знаю… и Нину Ивановну, и Эвелину Петровну, и Галию Махмудовну…