– Что притихла?
– Когда ты так трёшь, у меня мурашки бегают.
Я положила голову на бортик, и Влас наклонился, целуя меня в губы.
– Помнишь, что ты мне обещала?
– Лечь в постель, но, знаешь, я должна попросить тебя меня причесать. И ещё вытереть. И маслом намазать – кожа стала такая сухая! Хотя причешусь я сама, ты ведь тоже искупаешься?
Он улыбнулся.
– Быстро. И сразу к тебе.
Конечно, мы не только друг друга прихорашивали. Наконец-то у нас было своё закрытое пространство, большая постель и много времени. До самого вечера страсть не давала обоим покоя: стоило одному насытиться, как через несколько минут голод охватывал другого. Я, правда, не считала, сколько раз мы тянулись друг к другу – спала в промежуткам между любовью, и ловила ласковые, яркие сны о цветах и драконах.
На закате Влас всё-таки поднялся с кровати:
– Спущусь к ужину, гляну, как там все.
– Я с тобой, – вскочила я.
– Может, тебе всё-таки полежать? – подозрительно уточнил мужчина.
– Нет, я хочу пойти! Всех увидеть, ещё раз обнять, поговорить! Особенно беспокоюсь за Эльту и Слава.
– Хорошо. Идём. Может, наконец-то поешь нормально.
Внизу собралось полным-полно народу, в том числе Элик с Ромашкой и малышом Браном. Всем было интересно узнать о львах и плавучем острове, и говорить пришлось много, но всё равно большую часть вечера мой рот был занят не словами, а вкусностями.
До того, как отправиться в главный зал, мы заглянули в большой светлый сарай, где жила избранница Храна. Это была молодая и красивая белая кависа с тёмным подшёрстком, отчего казалось, будто чёрная собака искупалась в морской пене. Щенки у них с Храном получились великолепные: и пятнистые в отца, и «пенистые» в маму, а один был с белым корпусом и хвостом, но почти чёрной из-за крупных пятен мордой, к тому же с разными глазами – голубым и карим. Именно этот храбрый пацан первым выбежал нас встречать, и принялся маленькими острыми зубками драть подол моего платья.
– Влас, а мы можем взять себе одного? – прошептала я.
– Конечно, и я надеялся, что ты сама выберешь.
– А какого бы взял ты?
Мы переглянулись: всё было ясно с первого раза. Удивительно, что черномордый хулиган и сам готов был уйти с нами, но мы решили пока что оставить его с остальными.
– Трёх уже забрали, – сказал Влас. – Одного – Элик и Ромашка, двух других – воины.
И вот теперь я думала о прелестном лохматом существе, которое совсем скоро разгромит часть комнаты, непременно будет жевать ботинки, и сильно линять. Стоило решить заранее, где поселить пса, чтобы он не уничтожил наши комнаты. Я помнила, что отец строго воспитывал кависов, зная, какие они проказники.
Впрочем, мы с Эликом в детстве тоже хулиганили помногу. Мама рассказывала, что совсем маленький Элик мог рассыпать по кухне мешок муки или сесть купаться в ведро с грязной водой. Зато он хорошо спал в одиночестве, а я много плакала, не желая ни минуты быть вдали от мамы. Я отправила в рот очередной кусок пирога, и ощутила тепло, разливающееся по телу. В памяти всплыло, как мама говорила о своём обжорстве во время беременности, и о том, как дико ей хотелось пирогов со сливой…
В один миг я поняла, что происходит, и от неожиданной догадки едва не подавилась. Поспешно запила кусок виноградным соком и тихонько огляделась: не заметил ли кто моего озарения? Но все вели себя как обычно, да и кто бы мог подумать, что мы с Власом привезли из трудного путешествия на одного человека больше?
Улыбка намертво приклеилась к моим губам. Я знала, что не ошиблась. Вот откуда взялись все эти странности – заплетающиеся ноги, головокружение, слабость, жор вперемешку с отвращением к еде, вспышки ярости и, одновременно, постоянное желание плакать. А я-то думала, что месячные не идут из-за постоянных волнений и потрясений! Ох и глупая же! Уже как три месяца, получается, ношу в себе частицу любимого…
Я посмотрела на Власа, едва сдерживаясь, чтобы не утянуть мужчину из-за стола тотчас, чтобы сообщить радостную весть. Или, может, сначала навестить повитуху Эрси, которая слыла лучшей в округе и жила на Яблочной улице?
Я посмотрела на Власа, и он, перехватив мой сияющий взгляд, поднял брови.
– Что, маленькая?
– Ничего. Просто счастлива и сыта. Кстати, помнишь, мы хотели съездить на Грозовой остров?
– Угу, но теперь только в конце лета. Ты не торопишься?
Я покачала головой.
– Но порой думаю о том, что сказала ведьма о моих родителях. Я не верю ей, конечно, однако то, что пожар был странным – это истина.