Аистёнок смотрел на тусклое, спрятавшееся в облаках солнце и думал: «Надо спасать маму. Пищу я достану, гнездо-сделаю, а где взять тепло?».
На ночь он закрывал маму своими крыльями и каждое утро очищал гнездо от снега, но всё равно было очень холодно. Солнце смотрело на аистов и удивлялось: почему ни один из них не улетел? Ведь он теперь был бы уже на юге.
И солнце пожалело аистов и пригрело их в гнезде.
Маме сразу стало легче. Теперь солнце светило ежедневно, и снег вокруг гнезда растаял.
Но зима надвигалась, и становилось всё холоднее. По утрам Аистёнок не мог сразу вставать, потому что коченели ноги. Днём ему приходилось отыскивать пищу, приносить сухие ветки для гнезда, а вечером он укладывался около мамы и своим телом старался согреть её.
Однажды, когда Аистёнок с мамой печально думали о,том, что же им делать дальше, у гнезда появилась собака. Она до того удивилась, увидев аистов, что даже не залаяла, а остановилась, вытаращив глаза.
Через некоторое время подошли два человека — Охотник с Сынишкой. Аистёнок вскочил на ноги и грозно расправил крылья — он готов был биться до последнего дыхания, защищая больную мать. Но люди и не собирались убивать птиц.
— Бедные вы, бедные, — сказал Охотник. — Почему же вы не улетели на юг?
Аистёнок печально опустил голову.
Охотник увидел Аистиху, без движения лежавшую в гнезде.
— Болеет? Ох, нехорошо! — Охотник покачал головой. — Домой бы вас забрать, да не донести, далеко мы живем.
— Надо им жилище смастерить, — предложил мальчик.
— Что верно, то верно!
Охотники нарубили ёлок и быстро смастерили вокруг гнезда шалаш, обложив его снегом.
Аистёнок не умел говорить, но ему хотелось от всего птичьего сердца поблагодарить охотников. Он захлопал крыльями.
— Вот теперь хорошо! — радостно сказал мальчик. — Живите себе на здоровье! Мы вам сухарей оставим и будем к вам в гости приходить.
Люди ушли. Аисты впервые за последнее время спали спокойно, не дрожа от холода.
Охотник с Сынишкой часто навещали своих питомцев; по вечерам разводили около жилища аистов большой костер, который, обогревая птиц, тлел до утра.
Так с помощью людей прожили птицы всю зиму. Аистёнок стал уже взрослым Аистом, мама выздоровела.
Как только пришла весна и ярко засияло солнце, как только поля освободились от снега, в чистое голубое небо поднялись две большие птицы — Аист и его мама — и радостным криком огласили окрестность…
САМЫЙ ЛУЧШИЙ ДЖИГИТ
Жили в одном кишлаке два молодых джигита. Из всех юношей селения они были самыми смелыми, самыми сильными, самыми ловкими. Никто лучше их не умел скакать на коне, переплывать реку, стрелять из ружья. На праздниках, во время скачек, при стрельбе в цель и во всех других состязаниях они всегда были первыми. И трудно было решить, кто из них лучше?
Однажды до кишлака дошла весть о том, что в Солнечном Городе скоро соберутся лучшие юноши страны. Старики задумались. Которого из двух джигитов послать? Кто из них лучше?
Джигит Алчир — высокий, широкоплечий, красивый. На своём коне он обгоняет ветер, попадает из ружья, в глаз ястреба, сидячего на вершине самой высокой горы.
Джигит Алчер — такой же высокий, такой же широкоплечий и красивый. Его конь обгоняет свою тень. И из ружья Алчер легко попадает в дождевую каплю.
Трудно решить, кто же из них лучше!
Обратились к Самому Мудрому. Он внимательно посмотрел на юношей, подумал и сказал:
— У быстрого коня словно восемь ног, но он не умеет стрелять. Рыба плавает лучше человека, но не умеет садить деревья. Юноша сильнее старца, но он не знает народной мудрости.
Больше он ничего не сказал. Люди стали размышлять над смыслом его слов, а молодые джигиты ускакали в степь. Отъехав далеко от кишлака, юноши остановили разгоряченных коней.
— Самый Мудрый прав, — сказал Алчир, — у нас ещё очень слабые мускулы. Надо больше скакать на коне, лазать на скалы, плавать в реке.
— Нет, — ответил Алчер, — он хотел сказать, что у нас много мускулов, но мало знаний. Лучший из юношей должен быть не только самым сильным, но и самым умным.
Рассмеялся в ответ Алчир:
— Не собираешься ли ты, вместо скачек и борьбы, сидеть со стариками и слушать старинные поговорки?
И Алчир привстал на стременах, крикнув налетевшему ветру:
— Эге-гей! Кто из нас быстрее? — и умчался вместе с ветром по степи…
Алчер остался один. Он долго смотрел вслед товарищу, потом медленно повернул коня и поскакал к кишлаку.