- И ее не грех дождаться, - подхватил другой мужчина, нежно посмотрев на стоявшую рядом с ним женщину.
Она ответила ему таким же любящим взглядом и взяла за руку.
- М-м-м, наверное, этот человек поступил глупо, но есть на свете люди, которым приходится доказывать то, что остальным и без того прекрасно известно, - сказала Алеа.
- Пожалуй, ты права, - вынужден был признать кто-то, и все вокруг принялись дружно ему поддакивать.
Алеа вновь немного расслабилась, но тем не менее сочла нужным объяснить подробнее.
- Дело в том, что сын у того человека был, как бы это сказать, слегка необузданный. Вот отец и надеялся, что, взяв себе жену, он остепенится и будет жить с ней в согласии до конца своих дней.
- Что-что?! - в ужасе выкрикнул чей-то голос.
- Ты что, хочешь сказать, что этот твой жрец хотел, чтобы его сын всю свою жизнь прожил с одной и той же женщиной? - недоуменно воскликнула одна из слушательниц.
- Но ведь они могли разлюбить друг друга! - подхватила другая. - Как мог жрец заставить их жить вместе, если их больше не связывала взаимная любовь?
Такое заявление привело рассказчицу в замешательство. Эти обычные деревенские жители, большинство из которых жили как муж и жена и воспитывали детей, никак не могли понять, как могут мужчина и женщина всю жизнь прожить вместе.
- Жизнь стала бы для них пыткой! - с жаром воскликнула одна женщина.
К рассказчице постепенно вернулось самообладание.
- Боюсь, что часто своим рождением сказки обязаны ошибкам, которые совершают люди, - сказала она с улыбкой.
- О! - Женщина нахмурилась, как будто размышляя о чем-то. - Я как-то не думала об этом - но теперь вижу, что ты права.
Алеа облегченно вздохнула, готовая продолжить свой рассказ.
- Рассказывать истории - ее работа, - заметила другая женщина. - Но ведь это же вопиющая ошибка, моя дорогая!
Разве остальные жители не предупредили их и не пытались отговорить?
- Ну.., э-э-э.., они считали, что это не их дело, - ответила Алеа.
- Отчасти это правильно, - рассудил один мужчина и покосился на своего соседа. - Но разве жрицы не сказали отцу, что он поступает неверно?
- Да, и другие жрецы тоже! - сказал старик.
Гар решил, что это странное, но весьма благоприятное начало - и хороший повод незаметно ускользнуть. Пока Алеа рассказывала, он поднялся, сделал шаг назад, затем еще и еще - пока не оказался позади толпы. Изобразив на лице скуку от многократно слышанной истории, он отошел к ящичку на деревенском лугу, легко справился с замком и извлек белую пластинку.
Это был кусок бересты, на котором корявыми, неуклюжими буквами было нацарапано чье-то имя - так мог писать только тот, кто либо только учится грамоте, либо крайне редко утруждает себя письмом. С удивлением Гар обнаружил, что крестьяне по крайней мере умеют читать и писать свои имена.
Под именем стояло слово "громила". Интересно, подумал Гар, это титул или обвинение? Он кинул кору обратно в коробку, закрыл грубо сработанный замок и пошел обратно дослушивать конец истории, которую рассказывала Алеа.
Она как раз завершала свое повествование:
- И тогда сын жреца и Золушка полюбили друг друга и сошлись.
Чувствуя, что что-то здесь не так, взрослые недоверчиво переглянулись, а дети засыпали рассказчицу множеством вопросов:
- А где они жили?
- У них были дети?
- Они долго жили вместе?
- Они же не остались жить в храме?
Взрослые закивали; им тоже хотелось услышать ответы на эти вопросы. Алеа пыталась понять, что же их больше всего интересует, и надеялась, что угадала правильно.
- Естественно, принц позвал своих друзей, чтобы они помогли ему построить Золушке собственный дом, - сказала она.
С лиц взрослых исчезло угрюмое выражение, а дети радостно зашумели.
Алеа решила, что со сказкой пора закругляться.
- И они, взявшись за руки, вошли в новый дом - а что они там делали, это никого не касается.
Взрослые засмеялись и зааплодировали, но дети остались недовольны, как будто их лишили сладкого.
Гару пришлось признать, что Алеа мастерски адаптировала сказку к особенностям местной культуры.
***
На следующее утро, когда они уже собрались покинуть деревню, Гар застыл на месте и пробормотал:
- Взгляни вон туда!
Краем глаза, чтобы не показалось, будто она наблюдает, Алеа покосилась в ту сторону. Из дома вышел человек и, увидев какой-то белый клочок, что лежал на пороге, наклонился его поднять. Выпрямившись, он внимательно изучил находку, затем в гневе разорвал и, горя негодованием, зашагал в поле.
- Что это значит? - тихо спросила Алеа.
- Не знаю, - ответил Гар, - но хотелось бы выяснить. - Проходя мимо хижины, Гар наклонился и быстро поднял клочки. - Отойдем подальше, пробормотал он, - и тогда посмотрим, сможем ли мы отгадать эту загадку.
Отойдя около мили от деревни, путники остановились, и, вынув клочки коры, разложили их на плоском камне, а потом собрали вместе.
- И что это значит? - спросила, нахмурясь, Алеа.
- Пока только одно - наш с тобой крестьянин не ахти какой грамотей. - С этими словами Гар указал на кое-как нацарапанное на коре имя. - Я видел вчера, как он бросил этот клочок в ящик на деревенском лугу. Судя по всему, ночью это послание кто-то вынул и дал ему ответ. - И Гар указал на второй ряд слов, написанных несколько четче. Говорилось в записке следующее: "Не громила. Отдай к следующему празднику бушель пшеницы".
- Замечательно, - откликнулась Алеа, - но зачем?
- Скорее всего ложное обвинение. - Гар поджал губы. - Сдается мне, что наш крестьянин пытается навлечь беду на своего врага и ради этого обвиняет его.
- А не проще ли во всеуслышание заявить перед всеми деревенскими жителями?
- Проще, но они сразу поймут, где здесь правда, а где напраслина, возразил Гар, - может статься, что тот другой потребует неопровержимых доказательств. Как мне кажется, наш с тобой правдоискатель пытался призвать тех, кто ничего не знает и занял бы его сторону. Но, похоже, он и здесь попал впросак. Люди каким-то образом узнали правду - и причем быстро.
- В таком случае, кто же судья? - нахмурилась Алеа.
- Тайное правительство, которое, я подозреваю, здесь все-таки имеется! - Гар поднялся. На губах его играла улыбка, глаза светились огнем. - Не исключено, что мы отыщем его в следующей деревне! А теперь в путь!