— И ты возможно будешь тем, кто отыщет философа и спросит у него, чем это последнее отличается от смерти. — Род покачал головой. — Я лично знаю лишь одно: я теряю женщину, которую люблю — но по крайней мере она честно предупредила меня заранее.
— Как будто у неё был какой–то выбор!
— А разве нет? — Род сцепился взглядом с сыном, и на мгновение в его глазах запылала прежняя отцовская власть. — Думаешь это случайность, что она оказалась ещё живой, когда ты приземлился?
Магнус похолодев уставился на него в ответ. А затем медленно произнёс:
— Она ждала меня.
Род кивнул, не отрывая взгляда от сына. Магнус с тяжёлым усилием отвернулся.
— Значит я заставил её дольше страдать?
— Нет, никакой боли она похоже не испытывает, — успокоил его Род, — просто сильно устаёт — а этому может помочь частый и долгий сон. Хотя меня это всегда пугает, потому что я никогда не знаю наверняка, проснётся ли она… — Его взгляд набрёл на дверь спальни. — Она сейчас бодрствует страшно долго…
Взгляд Магнуса устремился в пространство, его мысль соприкоснулась с мыслями Алеа.
— Нет. Она снова спит, и Алеа ни на секунду не выпустит её руки.
— Вполне понимаю её чувства. — В улыбке Рода сквозила почти нежность. — Ты хорошо выбираешь себе спутников, сынок. Однако, идём — нам лучше сменить её. — И двинулся обратно к спальне Гвен.
Магнус последовал за ним, зная, что отец спешит взять другую руку жены.
Дверь открылась — и Алеа, подняв голову, увидела, как в спальню вошёл карлик. Она уставилась на него во все глаза, так как у этого карлика были голова и верхняя часть тела рослого мужчины, но очень короткие руки и ноги.
Он встретился с ней взглядом и степенно кивнул.
— Добрый вечер, девушка.
Алеа осознала свою грубость и встряхнулась.
— Вечер добрый, сэр. Я — Алеа, боевой товарищ Магнуса.
— А также его спутница, если верить словам Грегори. — Коротышка уселся напротив неё. — Я — Бром О'Берин, давний друг сей семьи.
— Для меня большая честь познакомиться с вами, сэр.
— Для меня тоже. — Но Бром посмотрел на спящую женщину, и лицо его покрылось виноватыми морщинами.
— Моя вина, — негромко произнёс он.
— Как такое может быть? — нахмурилась Алеа. Бром бросил на неё раздражённый взгляд.
— Да потому что вся её жизнь — моя вина!
5
Теперь уж Алеа уставилась на него, вспоминая все сказанное Магнусом о своей матери — всего лишь обронённые то тут, то там фразы, но Алеа запомнила их все и сложила в цельную картину.
— Если это так, — медленно произнесла девушка, — то она должна также поблагодарить вас за очень счастливую жизнь и четырёх чудесных детей.
Коротышка изумлённо воззрился на неё, а затем медленно кивнул.
— В сём есть доля истины — и да, возможно, я имел некоторое отношение к тому, что она повстречала хорошего человека. Кто зачаровал твой язык, девица?
Алеа покраснела и посмотрела на спящую Гвен.
— Должно быть вы, сэр, так как предоставленная самой себе я резка на язык и сварлива.
— Значит готова лезть в свару, докапываясь до истины.
Тут дверь снова открылась, и они увидели входящего в спальню Рода. Он успокаивающе улыбнулся ей и кивнул Брому; коротышка встал, освободив ему стул. Поблагодарив его коротким кивком, Род уселся напротив Алеа, взяв Гвен за другую руку.
— Спасибо что посидела с ней, девушка.
— Пустяки. — У Алеа захватило дух от горькой иронии этого слова.
Род улыбнулся, казалось, поняв это.
— Жалко, что вы не смогли прилететь несколько лет назад — но вы ведь тогда только–только повстречались с Магнусом, не так ли?
Алеа молча кивнула, боясь опять сказать что–то не то.
Род остро поглядел на неё.
— Вы давно спали?
— О… — Алеа мысленно произвела обратный отсчёт. — Восемнадцать часов назад.
— Лучше найдите спальню, — посоветовал Род, а затем, когда она вздумала было возражать, добавил: — Позже вы можете нам понадобиться. Сам я не могу сидеть с ней круглые сутки.
Польщённая, Алеа выпустила руку Гвен.
— Тогда спокойной ночи.
— И вам. — Род улыбнулся намного теплее, чем кому–нибудь постороннему. — И посмотрите, не удастся ли вам уложить и того рослого олуха в коридоре.
— Он обычно понимает, когда дают хороший совет, — невольно улыбнулась Алеа.
— Это у него от матери. — Род кивнул с умудрённым видом. — Счастливых сновидений.
— И вам того же, сэр. — Алеа повернулась к выходу. Карлик по–отечески положил руку Роду на плечо.