— Сэр Оргон, — пытался быть терпеливым Ансельм. — Я слушал ваши крики о том, что все пропало, всю дорогу от замка Логайр до дома и все это долгое утро, и очень устал от них.
Они сидели у камина в главном зале усадьбы Ансельма, стены которой терялись в тени вместе с их почти невидимыми гобеленами. На столике между ними стояли две чаши и бутылка вина, так и не распробованного.
— Тот надменный педант Диармид мигом повесил бы вашего сына!
— Не забывайте, что вы говорите о моем племяннике!
— Племянник или нет, а своего кузена он повесил бы без долгих размышлений и никогда не дал бы сему ни на миг потревожить его сон! Милорд, вы должны призвать всех лордов, связанных с вами вассальной присягой, и выступить в поход против короны, пока ещё есть время!
— Я больше не герцог; никто не связан со мной вассальной присягой. Те, кого я подвёл, определённо не примкнут ко мне теперь!
— Но их сыновья примкнут! Их сыновья озлоблены на сию королеву и на её произвол. И не испытывают ничего, кроме презрения, к её комнатной собачке–королю…
— Сэр Оргон, — процедил сквозь зубы Ансельм, — вы говорите о моем брате.
— А он думал об узах братства, когда посылал своего сына повесить вашего? Милорд, вы должны восстать сейчас! Сейчас самое подходящее время! Промедлите с началом хоть на день, и будет уже слишком поздно!
— Слишком поздно для чего? — нахмурясь повернулся к нему Ансельм.
24
Сэр Оргон начал было отвечать, а затем спохватился.
— Слишком поздно для чего, зло измены? — Ансельм встал и подошёл к креслу сэра Оргона. — Слишком поздно для других лордов, которых ты сбил с пути? Слишком поздно для подкопа, который ты прорыл под замком?
Сэр Оргон прожёг его взглядом.
— Говори, червь сомнения! — Ансельм схватил сэра Оргона за грудки камзола и рывком поднял его на ноги.
Рука сэра Оргона нанесла молниеносный удар; предплечье Ансельма пронзила жгучая боль; он вскрикнул, схватившись другой рукой за запястье.
— Я весь сей долгий день взывал к здравому смыслу, — гневно бросил сэр Оргон, — но поскольку сие оказалось бесполезным, то не буду более обременять вас своим присутствием. — И круто повернувшись зашагал к двери.
— Взять его! — крикнул Ансельм, и двое ратников тут же выскочили схватить рыцаря. Сэр Оргон зарычал, выхватывая меч, и бросился на них, и те осторожно отступили, вскидывая дубинки, окованные железными полосами.
В зал вбежал с обнажённым мечом Джорди.
— Отец, отчего весь сей… — Тут он увидел сэра Оргона с мечом в руке и узнал все, что ему требовалось знать. Мигом приняв стойку бойца, он двинулся на рыцаря.
Ратники принялись окружать сэра Оргона, расходясь в разные стороны. Тот не мог уследить за обоими и знал, что один из них заходил к нему с тыла — и поэтому стремительно развернулся, нанося одновременно рубящий удар. Джорди метнулся вперёд, и меч сэра Оргона звякнул, отскакивая от его клинка. Когда это произошло, подоспел и Ансельм и двинул рыцаря с размаху кулаком по голове.
Сэр Оргон покачнулся, споткнулся, и тут на него налетели ратники, хватая его за руки. Сэр Ансельм снова повернулся к камину, сорвал крепкую верёвку, державшую самую последнюю вязанку дров, и бросил её ратникам.
— Эх, нет у нас настоящей темницы! Придётся удовольствоваться погребом. Свяжите его и не спускайте с него глаз. — Он повернулся к Джорди. — Вовремя ты, сынок.
— Ты ранен! — Джорди шагнул вперёд, беря отца за руку.
— Всего лишь онемела на миг, — заверил его Ансельм. — Сей змей знает какие–то подлые приёмы боя. На рассвете мы отвезём сего изменника к твоему дяде и предоставим решать его судьбу королю.
Крепко привязанный к опорному столбу в погребе и прожигаемый неподвижными взглядами караулящих его ратников, сэр Оргон подавленно опустил голову. Крестьянская армия на следующий день должна добраться до Раннимида, и несомненно прекрасно справится с задачей отвлечь королевскую семью — но не будет никакого отборного отряда лордов, который должен захватить замок и свалить королеву. Ещё один шанс завоевать Грамарий для БИТА вылетел в трубу — а с ним и карьера сэра Оргона. Он навеки застрянет на этой ужасной средневековой планете, и никогда ему больше не познать роскоши и удовольствий столицы далёкого будущего, которое его коллеги столь упорно старались подорвать!
Небо залил свет зари; горизонт за рекой пылал, готовый взорваться солнечным светом. Диру вышел из леса и поискал взглядом ведьм–часовых, о которых пел менестрель — ручных чародеев короны, поставленных стеречь реку и не давать никому пригласить чудовищ. Вот, он увидал одну, на верхушке утёсов! Но та женщина задержалась там лишь на минуту–другую, окидывая взглядом заливной луг, а затем повернулась и ушла, скрывшись из виду.