— Почему они не заколют его? — прошипел Пересмешник. — Что там делают наши пси? Велите им блокировать защищающих его эсперов!
— Мы пытаемся, шеф, — доложил стоящий с другого боку от него человек с застывшим от напряжения лицом, — но королевские пси сражаются с нами изо всех сил. Мы сцепились мёртвой хваткой и ни туда, ни сюда!
— Это Гэллоугласы! — прошипел Пересмешник. — Почему они не телепортировались на юг сражаться с чудовищами?
— Благодарю вас, сэр Джефри! — крикнул Ален. — Мне как раз нужен оруженосец. Не поможете ли вы мне снять доспехи?
Джефри посмотрел на окружающие гневные лица и проглотил слюну:
— Помогу, Ваше Высочество.
Народ отошёл дать место, когда рыцарь соскользнул с коня. Отойдя от него на шаг–другой, он поднял забрало и с нетерпением посмотрел на окружающих.
— Ну, неужели никто из вас не поможет мне скинуть латы? Как я могу помочь моему принцу с этим грузом жести на плечах?
Крестьяне в удивлении воззрились на него. А затем с десяток рук охотно потянулись помочь ему расстегнуть доспехи.
— Не верьте ему! — завизжал чей–то голос. — Он чародей! И обрушится на вас мыслью!
— Не стану я делать ничего подобного! — негодующе крикнул в ответ Джефри. — Если я вмешаюсь в поединок, то буду опозорен навек!
— Если не он, то жена принца! — крикнул другой голос. — Дочь Верховного Чародея, принцесса Корделия! Уж она–то наверняка не станет спокойно глядеть, как убивают её мужа!
Джефри сосредоточенно нахмурился, застыв в неподвижности, взгляд его расфокусировался, и помогающие ему снять латы остановились, уставясь в тревоге на его лицо. Затем его глаза снова ожили, и он коротко кивнул им.
— Она клянётся тоже сдерживать свою силу. Злится на меня, но клятву сдержит.
— Ему нельзя доверять! — завопил тот же голос. — Никакому лорду нельзя доверять!
Джефри снова застыл, латы теперь прикрывали только его ноги.
— Пусть тот, кто называет меня лжецом, выйдет и встретится со мной как мужчина с мужчиной, оба с голыми руками!
Толпа выжидающе затихла, но обладатель голоса помалкивал. Джефри кивнул и нагнулся отстегнуть поножи. А затем, облачённый лишь в рубаху и шоссы, направился помочь Алену.
Через несколько минут Ален тоже стоял только в рубашке и шоссах. Он огляделся кругом и крикнул:
— Кто одолжит мне посох?
Ему сунули сразу с десяток палок. Он кивая испробовал их одну за другой и выбрал палку из тёмного прочного дерева и вежливо склонил голову, благодаря её владельца.
— Спасибо.
А затем шагнул к рослому противнику с семифутовым посохом.
Джефри сглотнул и вспомнил данное им слово.
— Нет пока никакой причины! — настаивала Алуэтта. — Знаю, выглядит все так, словно она есть, но доверься мне, сестра, это поистине битва за умы людей, а не за их тела — и твой муж ведёт её как и положено такому мастеру как он!
— Откуда ты знаешь? — спросила Корделия, цедя слова сквозь стиснутые зубы.
— Потому что меня обучали этому! Потому что я пять лет работала над этим! Доверься мне, сестра — и доверься ему!
Глядя на любимую женщину Грегори только диву давался. Она, казалось, не понимала заложенного в её словах противоречия — что Корделии следует довериться ей потому, что её обучали подрывной деятельности — но она была права.
— Если хоть волос упадёт с его головы, — пригрозила Корделия, — я им тут же выжгу мозги!
— Подожди чуть подольше, — посоветовал ей Грегори, — одним волосом дело не обойдётся.
— Это правда, — кивнула Алуэтта. — Чтобы завоевать их уважение, он должен позволить тому рослому крестьянину ударить его раз–другой, а то и больше!
— Как же я узнаю, когда ему действительно будет грозить опасность? — воскликнула Корделия.
— Если его свалят и он не соберётся с силами, — объяснила Алуэтта. — А покуда он вновь подымается на ноги, то держит их во власти своих чар.
— Уж ты–то отлично разбираешься в чарах, не так ли? — резко бросила Корделия и сразу же пожалела о своих словах.
Но Алуэтта похоже восприняла это лишь как констатацию факта.
— Да, и потому доверься мне в этом. Сдержи свою силу!
А далеко на юге караульная–телепатка, стоя на вершине утёса, увидела, как из утреннего тумана над рекой вырвалось двунадесять чудовищ. Они рванули прямо к позвавшему их юнцу. Караульная была всего лишь телепаткой; она не обладала никакими ментальными силами, способными помочь ей защитить несчастного идиота, который поверил обещаниям чудовищ и пригласил их. Она с содроганием отвернулась и изо всех сил отправила на север тревожный сигнал остальным членам Королевских Ведовских Сил: «Чудовища вырвались из тумана! Чудовища на воле!»