Проснулся он мгновенно, вскочив на ноги.
— Беда?
— Ничуточки, — заверила его Алеа. — Ничего не шелохнулось, кроме совы, которая спикировала мне на голову. Скучная ночь. Она полностью в твоём распоряжении.
Она проснулась с первыми лучами солнца, покуда молодёжь ещё спала. За первой чашкой чая она, стараясь говорить потише, рассказала Гару о своей идее:
— Мудрецы Бриганты показали нам, что философия и добрый пример могут в конце концов сработать вместо правительства.
— Да, когда комбинируются с деревенскими советами и проводятся в жизнь тайным обществом. — Улыбка Гара выглядела натянутой от иронии. — И все же, идея хороша — в обществе вроде этого она может оказаться как раз тем объединяющим лозунгом, какой нужен народу.
— А к тому времени, когда движение приобретёт достаточный размах, чтобы встревожить магов, оно уже слишком широко распространится, чтобы маги смогли остановить его, — победоносно заключила Алеа.
— Я б не был столь уверен в этом, — предостерёг её от чрезмерного оптимизма Гар. — Никогда не надо недооценивать мощь старомодного насилия. Но возможно нам удастся соединить учение с кое–какими уроками самообороны.
— Ты имеешь в виду преподавание единоборств как часть философии?
— А почему бы и нет? В конце концов, некоторые учителя утверждают, что таэквондо — это философия в действии. А если ближе к сути, то кунфу вышло из даосских монастырей, и именно эту–то философскую систему мы здесь и применим.
— А почему именно даосизм? — нахмурясь спросила Алеа. — И как мы сами узнаем о нем?
— Велим Геркаймеру распечатать копии книг и ночью сбросить их нам. Что же до того, почему даосизм, то потому, что именно даосские мудрецы выдвинули идею благодатной анархии, которую должны создать крестьяне, желающие подражать мудрецу, живущему высоко на горе в пустынной глуши. Глядя на него, им естественно захочется жить в гармонии с ближними и окружающей средой.
— Они забыли о человеческой жадности и жажде власти, — коротко рассмеялась Алеа.
— У всех нас есть свои слепые пятна, — заступился за даосов Гар, — но идеал это был благородный.
— Какой благородный идеал? Что может смыть человеческую жадность?
Собеседники подняли головы и увидели, как Майра подымается с постели из соснового лапника, а Блейз приподнялся на локте, смаргивая сон.
— Философия, — ответила Алеа, — ряд идей, подогнанных друг к другу для получения единого целого. Если в них поверит достаточно много народу, то они способны сформировать целое общество.
— В самом деле? — усомнилась Майра.
— В какой–то мере, — уточнил Гар. — Во всех культурах монахи и жрецы делали их менее приверженными насилию, чем те могли бы быть. Греческие философы изобрели систему логики, которая выросла в современную науку и изменила мир, превратив его в край чудес. Учёные–конфуцианцы изобрели систему государственной службы, благодаря которой китайская цивилизация протянула больше двух тысяч лет…. Список можно продолжать. Да, наш образ мыслей может посодействовать изменению нашего образа жизни.
— А кто такие греки? — нахмурилась Майра. — И конфуцианцы? Что значит китайская? И что такое государственная служба?
— По одному вопросу за раз, — остановил её Гар с улыбкой, которая у другого человека была бы смехом. И принялся объяснять. Когда он выдохся, его сменила Алеа, потом снова объяснял Гар, а затем опять Алеа.
Ошеломлённый Блейз только слушал, тогда как Майра задавала вопрос за вопросом. Его изумила панорама чудес, развёрнутых перед ним Гаром и Алеа, но ещё больше изумила быстрота ума Майры. Странно, похоже, это сделало её ещё более привлекательной. «Это неправильно, — подумал он. — Привлекательными людей должны делать только их души и внешность». И тем не менее он не мог отрицать, что пульс у него учащался при каждом заданном Майрой вопросе, при каждом сделанном ею метком замечании. Наконец Алеа повернулась к нему и спросила:
— А разве у тебя нет никаких вопросов, Блейз?
— Ну конечно, — отозвался все ещё ошеломлённый Блейз. — Что это за даусизм, о котором вы упоминали?
— Даосизм, — поправил его Гар, смягчая зубной звук и делая ударение на дифтонге.[8] Блейз нахмурился, замечая тонкую разницу в звучании этого слова. — Дао это гармония и единство во всем сущем, — объяснил Гар. — Если мы сумеем понять, как все сочетается друг с другом, и найти своё место в этом великом грандиозном Едином, то будем счастливее в этой жизни и ещё в большей степени станем его частью после того, как умрём.
8
Дифтонг (др.-греч. δί-φθογγον, δί-φθογγος от др.-греч. δίς (δῐ-) — «дважды, двукратно» + др.-греч. φθόγγος — «голос, звук», буквально «с двумя звуками» или «с двумя тонами») — сочетание не разделённых согласными двух гласных звуков в одном слоге.