Она сказала себе, что ей незачем беспокоиться, что Гар и Алеа на самом–то деле не маги, или по крайней мере не такие маги, как лорды, куда как менее могущественные. Ей удавалось сохранять веру в это, пока все не поужинали, вычистили тарелки и котелок, и Гар не уселся, скрестив ноги на некотором расстоянии от костра, жёстко- выпрямив спину, хотя все его тело, казалось, расслабилось. Положив руки на колени и чуть откинув голову назад, он устремил взгляд на звезды. Те немногие деревья, которые тут высоко на горе, были невысокими и чахлыми, и поэтому небо раскинулось над ними огромной панорамой, усыпанное звёздами, словно порошком. Укладываясь спать, Майра украдкой посмотрела на Гара, — хотя он наконец закрыл глаза, в нем было что–то, заставлявшее её нервничать. Она слегка толкнула Алеа локтем в бок и спросила:
— Он что, спит сидя?
— Нет, — сообщила ей Алеа. — Он пытается прочесть мысли своего брата.
Майра подняла на неё взгляд, внезапно насторожившись.
— А где сейчас его брат?
Алеа повернулась и показала на небо на северо–западе.
— Там.
7
Майра уставилась на небо, чувствуя, как по спине у неё пробежали мурашки.
— Как же он может узнавать столь далёкие мысли, когда сидит и ничего не делает? — пробормотала непослушными губами Майра.
— Тело его может и ничего не делает, — объяснила Алеа, — но разум его очень активен. Он медитирует.
— А что это такое?
Блейз приподнялся на локте и прислушался.
— Медитировать — значит освобождать свой разум, позволяя ему исследовать с обострённым фокусом, — объяснила Алеа. — Ты видишь в мире связи, которых не видит наш бодрствующий разум. А в его случае, мир которого он не может увидеть — его родина, которую отделяет от нас полгалактики.
— А что такое «галактика»? — нахмурилась Майра.
— Все это. — Алеа обвела взмахом руки небеса. — Все звезды, которые ты видишь, и ещё великое множество других. Видишь те две, которые кажутся почти слившимися?
— Близнецов? Конечно, — ответила Майра. — О них все знают.
— Ну, на самом деле они отстоят друг от друга на световой год, — объяснила Алеа. — Это настолько далеко, что если затеешь пройти его, а потом завещаешь продолжить путь своему ребёнку, а твой ребёнок — твоему внуку, то к тому времени, когда твои потомки доберутся туда, пройдут тысячи лет, и о тебе будут помнить только твоё имя, если оно вообще сохранится в преданиях.
Майра широко раскрыла глаза, приведённая в трепет внезапно обрушившейся на неё громадностью этого мира.
— Но… но если те две столь близки, то насколько же далеко левое плечо Лесничего от правого? — Она показала на параллелограмм звёзд.
— Между ними сотни световых лет, — сказала Алеа. — Если б кто–то сейчас разжёг у него на левом плече огромный костёр, то первыми увидели бы это твои пра–пра–пра–пра-правнуки.
Блейз затрепетал при мысли об этом, лицо его когда, он взирал на звезды, выражало восторг.
Майра же внезапно почувствовала себя одинокой и крошечной, затерявшейся среди созвездий. Старые, знакомые, дружелюбные звезды внезапно показались холодными и чуждыми, и невероятно далёкими.
— Каждая из этих звёзд — солнце, — объяснила Алеа, — подобное тому яркому шару, который освещает здесь все и даёт вам тепло.
— Солнце? — расширила глаза Майра. — Но есть же только одно солнце над миром! Звезды не могут быть солнцами — они слишком маленькие!
— Они только кажутся маленькими, потому что находятся так далеко, — ответила Алеа, — и они не висят над миром, так как миры — это шары из камня и земли, пока вращаются вокруг своих солнц бесконечными кругами.
Глаза Майры отразили орду звёзд над ней.
— Ты хочешь сказать, что у каждой из этих звёзд есть свой мир?
— Нет, лишь у немногих, — объяснила Алеа, — но когда на небе столько звёзд, это «немногие» означает тысячи.
У Майры прямо голова закружилась при мысли о тысячах миров, подобных её родному, наполненных теплом, цветами, зверями и людьми, влюбляющимися, женящимися и проживающими жизнь, пытаясь вырастить детей, не умирая с голоду.
— Видишь ту реку звёзд, наискось пересекающую небеса? — спросила её Алеа.
— Водопад Богов? Конечно.
— На самом деле это — противоположная сторона галактики, — объяснила Алеа.
— Ты хочешь сказать, что Гар пытается мысленно дотянуться до тех звёзд? — побледнела Майра.
— Нет, та звезда, которую он ищет, намного ближе, до неё всего двести тридцать четыре световых года. — Алеа показала на клок тьмы между Фургоном и Мотыгой. — Она где–то в той части неба, но это солнце слишком маленькое и его не видно.